Куда сдать бабушку с деменцией

Можно ли отдавать родственника с деменцией в пансионат? Отвечают православные священники

По-христиански ли отдавать своих пожилых родственников с тяжелой формой деменции в спецучреждения — интернаты, пансионаты и проч.? На Западе пожилые родители сами отправляются в дома престарелых, независимо от состояния здоровья, психики. Доживать свой век, никому не мешая. И уж тем более, когда у бабушки или дедушки диагностирована болезнь Альцгеймера, старческий маразм, никто не сомневается, что единственный путь – в дом престарелых. В России до революции и после считалось нормальным другое — заботиться о своих немощных родственниках. Старики заботились о нас, а теперь нам пришло время отдавать свой долг.

Тем не менее, что делать, если близкий человек в возрасте страдает деменцией и не первый год? Если болезнь прогрессирует, и наш близкий становится агрессивным, опасным для себя и других? Как правильно православной семье поступить? Мы собрали мнения священников.

Протоиерей Максим Обухов, руководитель Православного Медико-просветительского центра «Жизнь» (life.orthomed.ru)

— Человек, который страдает деменцией, приобретенным слабоумием, или мы считаем, что он обладает таким заболеванием, не лишается своего достоинства. У Бога нет слабоумных! Все люди обладают достоинством, независимо от здоровья, от состояния, в котором находятся… Основное, что родные должны делать – это обеспечивать минимальный уход. Пожилой домочадец должен быть сыт, одет. Мы должны следить, чтобы он не нанес себе вреда…

Бывает, конечно, и крайняя степень. Когда человек опасен для себя и для окружающих. В этой ситуации нужно говорить о госпитализации. Или о том, чтобы сажать рядом с родственником постоянную сиделку. Госпитализация нужна, когда человек может действительно погубить себя, даже не специально, а случайно: открыть газ или попытаться выйти на улицу через окно или балкон… В Церкви нет регламента на все случаи жизни. Общий подход таков: мы поддерживаем, одобряем медицинскую помощь и разумный, ответственный подход к здоровью. Господь Бог помогает нам и через медиков, лекарства. Но я бы избегал безрассудочно злоупотреблять психотропными средствами, в результате чего человек впадает в полусонное состояние и лежит, как бревно. Лекарства созданы для нашей пользы, но при неправильном употреблении могут принести вред. Оправданно ли это?

Игумен Иона Займовский, руководитель реабилитационного центра «Метанойя» при Даниловском монастыре г. Москва

— Сравнительно недавно я получил светское образование клинического психолога, что дает мне более широкий взгляд на проблему человеческого здоровья и человеческой жизни. Мое мнение таково: если человек опасен, его надо препоручить специалистам. Богу неугодно, чтобы мы мучились и страдали (а заодно с нами — и наше окружение), если близкий неадекватен, и общение с ним доставляет мучения. А если пожилой человек в состоянии невменяемости причинит физический вред себе или другим? На ком тогда будет ответственность?

Я знаю 2 примера из жизни моих друзей, которые вынуждены были сдать своих матерей в специализированное учреждение, когда те оказались в беспомощном состоянии с психиатрической точки зрения. Одну такую маму я причащал в ПНД, другую причащал на дому, перед тем, как ее дочь определила ее в учреждение, где ей давали назначенные врачом препараты и заботились. Мне и в голову не пришлось осудить этих моих друзей за решение препоручить своих самых близких людей медицине.

Протоиерей Михаил Павлов, председатель епархиального отдела по церковной благотворительности и социальному служению г. Чебоксары

— Избавляться от родственника таким путем — грех. Иное дело, если выхода другого нет в силу разных причин. Если совесть обличает при этом, надо исповедаться.

Протоиерей Андрей Ефанов, благочинный Родниковского округа, секретарь епархиального совета Кинешемской епархии

— Допустима ли для христианина такая ситуация, когда престарелые и впавшие в состояние деменции родители отправляются в специальный приют? Еще недавно подобный вопрос вызвал бы категорический ответ: «нет!». Но общество меняется и вносит коррективы в быт христиан. В патриархальном обществе, когда большая семья жила в одном доме и несколько поколений мирно уживались под одной крышей, подобных проблем не могло возникнуть. Детей рождалось много, всегда в доме оставался тот, кому можно было поручить уход за престарелыми. Но эти времена остались далеко позади.

Сегодня даже в верующей семье редко встретишь больше 3-4 детей, а уж проживание вместе с престарелыми родителями стало вовсе редкостью. И когда встает вопрос о том, кому же позаботиться о глубокой старости, зачастую ответа на этот вопрос не находится. Что говорить о тех пожилых людях, которые не могут жить самостоятельно, если даже дети до совершеннолетия по современным законам всегда должны находиться под присмотром родителей и 16-17 летние молодые люди, с одной стороны, имеют излишнюю свободу, а с другой стороны родители несут за них ответственность, которая выглядит как порабощение родителей их родительскими обязанностями. В таком обществе многодетность становится подвигом, который по силам только некоторым.

Но как же быть, если уход за престарелыми становится невозможным по вполне объективным причинам? Во-первых, надо убедиться, что эти причины настолько существенны, что решить проблему самостоятельно просто невозможно. Например, матери-одиночке необходимо работать ради того, чтобы поднять детей и на пенсию своей, уже престарелой и впавшей в состояние деменции матери, не прожить. А за матерью требуется неотлучный присмотр. Во-вторых, надо найти такой дом престарелых, в котором за стариком будет достойный уход, а не издевательства, превращающие остаток жизни в бесконечные страдания. Не секрет, что такое до сих пор встречается. И, в-третьих, даже если пожилой родственник отправлен в дом престарелых, он не должен быть вычеркнут из семьи. Вы не смогли обеспечить уход за своим родственником? Но ведь посещать его в доме престарелых, разделять с ним семейные радости, делиться с ним частичкой душевного тепла ведь можно, этой возможности вы не лишены? И помните, что по дороге, по которой вы провезли родственника в дом престарелых, повезут вскорости и вас, потому что вы показали пример своим детям, как надо поступать с теми, кто стал непосильной ношей на жизненном пути.

Протоиерей Игорь Прекуп, настоятель храма в честь прп. Сергия Радонежского г. Палдиски (Эстония)

— Далеко не все дементные – «божьи одуванчики», которые тают от благодарности, со смущением сознавая неудобства, которые они невольно доставляют тем, кто проявляет о них заботу. Эмоциональная отдача от них такова, что уже ради нее одной можно трудиться. А вот, если деменция проявляется иначе? Если больной настолько агрессивен, что спиной поворачиваться нельзя – ударит, и хорошо если рукой? Если не только не облегчает уход за собой, но как будто нарочно его осложняет? А если все это отягощено какой-то мистической составляющей?

Тут само по себе ухаживание удовлетворения не даст.

Кстати, насчет побоев. «Что за похвала, если вы терпите, когда вас бьют за проступки? – обращается к нам ап. Петр в своем первом соборном послании. – Но если, делая добро и страдая, терпите, это угодно Богу» (1Пет.2:20). Почему угодно? Потому, что Ему угодно, чтобы наша душа приносила плод добродетели, а не только украшалась листвой добрых дел. «Кто совершит дело угодное Богу, того непременно постигнет искушение, ибо всякому доброму делу или предшествует, или последует искушение, да и то, что делается ради Бога, не может быть твердым, если не будет испытано искушением» (Авва Дорофей). Одно – сделать добро, получить положительную эмоциональную отдачу и продолжить нелегкое, но столь отрадное дело, и совсем другое – продолжать делать добро, после того, как пострадал за это. Особенно тяжело сохранить прежнее отношение, когда сталкиваешься с черной неблагодарностью со стороны тех, кому делаешь добро.

Уход за безнадежно больными перспективен. И не только для того, кто ухаживает, но и для того, за кем. Это внешне, в земном аспекте ничего, кажется, не меняется к лучшему – одни бессмысленные мучения безнадежно больного. На самом деле, идет непрестанная переплавка его души, в которой участвуют и те, кто милосердно, терпеливо и добросовестно ухаживают за ним. «С участием смотрю на Ваше душевное состояние, – пишет свт. Игнатий Брянчанинов в одном из писем. – Вы переплавливаетесь в лютой скорби, как в огне. Претерпите тягость этого состояния; по прошествии его вы ощутите себя перерожденною, увидите себя обогащенною духовными сокровищами, о существовании которых не имеют понятия люди, которых земная жизнь была усыпана одними удовольствиями. Тогда вы узнаете, что благ Господь и в самых скорбях, Им посылаемых, потому что временные скорби приводят к вечным благам тех, которые принимают эти скорби как должно». Слова эти обращены к женщине, находящейся в здравом уме. В состоянии глубокой деменции никто уже не может «ощутить себя перерожденным». Но сути дела это не меняет. «Болезнь хотя тело и расслабляет, но душу укрепляет, – пишет свт. Тихон Задонский, – тело умерщвляет, но душу животворит; внешнего человека растлевает, но внутреннего обновляет».

Разделить с больным его скорби – это значит, взять их часть себе, принять их на себя, стремясь облегчить его страдания. Тут не грех вспомнить Ж.-Ж. Руссо, сказавшего о человеке, что «Господь Бог не для того дал ему душу, чтобы он был бездеятелен, вечно безучастен ко всему окружающему. Бог даровал ему свободу, чтобы он делал добро, совесть, чтобы стремился к добру, и рассудок, чтобы распознавал добро». Но соболезнование должно быть здравым, к Богу устремленным. Иначе как бы не погрузиться полностью в болезнь ближнего, и не превратить ее в смысл своего существования, что неизбежно после кончины болящего оборачивается внутренней опустошенностью и кажущейся бессмысленностью жизни.

Бывает, что именно благодаря деменции в человеке происходят радикальные перемены к лучшему. Одно мое чадо рассказывало, как хорошо ей стало с мамой, когда у той обнаружилась старческая деменция. Это оказался как раз тот самый случай, когда человек становится мягким, уступчивым, тихим – божий одуванчик, да и только. Хорошо ей стало потому, что мама до того, как впасть в маразм, была невыносимо жесткой и даже какой-то болезненно жестокой. Она умудрялась изводить дочь своими разговорами не только при встречах, но и по телефону. Судя по тому, что дочь рассказывала, лично у меня сложилось впечатление, что у мамы с психикой не все в порядке. И вот, мама «впала в детство»… Человека словно подменили. Словно что-то щелкнуло в мозгу и отключилась агрессивность. Ласковая, послушная и благодарная.

Но чаще бывает наоборот. И как быть? Сравнительно легко ухаживать за «божьим одуванчиком». Аж велик соблазн залюбоваться собой: прямо-таки воплощенное Евангелие, букет всех добродетелей, никак не меньше! А вот, когда из родного человека лезет все гадкое, от чего он в течение всей жизни, будучи в своем уме, внутренне шарахался, отмахивался, подавлял, и что в нем даже заподозрить нельзя было? А если своим бредом и галлюцинациями всех измучил? А если убедил родных, знакомых и соседей, что его обворовывают, травят мышьяком, бьют (речь-то может быть логичная, связная, «факты» излагаются в убедительной последовательности). Это еще ладно, если не может самостоятельно передвигаться, а если как раз может, и тогда его нахождение в квартире (не свяжешь же!) представляет постоянную угрозу жизни всем, кто из-за его, скажем так, оплошности, может пострадать от газового отравления или взрыва, или, не приведи, Господи, от пожара. А если тебе утром на работу, а он, выспавшись за день, вечером начинает театр одного актера, продолжающийся до утра. Я уж молчу о таких мелочах, как подозрительно удачно избираемые «случайные» моменты и места для испражнений…

Это, конечно, относится к тем, кто ухаживает за дементными больными на дому. Но с теми, кто в доме престарелых, проблем не меньше. Разве что условия чуть более приспособленные, и ухаживающие лица… чужие люди.

Нынче выходцы с постсоветского пространства (в основном, женщины) нередко заняты в уходе за дементными больными (и не только в частных домах, но, бывает, что и в соответствующих заведениях) в Европе, поэтому есть возможность сравнить, как ухаживают за дементными стариками «у нас» и «у них», а также сравнить работу «их» сиделок и сестер по уходу (что-то промежуточное в иерархии между санитаркой и медсестрой, назовем их условно «нянечками») и «наших».

«У них» в домах престарелых пациент – «священная корова». На него повысить голос нельзя даже, не говоря о чем бы то ни было еще. Благодаря общепринятому доносительству, это не скроется от начальства, которое незамедлительно примет меры. Если пациент избил медика – последний сам же и виноват: допустил непрофессионализм, нечего было поворачиваться спиной.

«У нас» нет привилегированных лиц. Все равны. Поэтому пациентов иногда тоже бьют. Совсем необязательно, что избивают. Но бьют. Как домашнюю скотину: чтоб не дралась, не лягалась, не кусалась, да скорей шевелилась, поворачивалась… Это старая советская традиция, которую, по меньшей мере, невмешательством, чтут все, даже те, кто сам предпочитает не распускать руки. Данное невербальное общение применяется, для большей доходчивости, ничтоже сумняшеся, кем больше, кем меньше – по совести, по возможности и по необходимости. «Наши» мед- и соцработники своих не сдают. Не знаю, как в случаях явно садистских злоупотреблений беспомощностью пациента (об этом я последнее время не слышал, а раньше в психиатрических больницах, например, это было чем-то заурядным), но когда речь о ситуативных «стимулах», сотрудники молчат все без исключения. Даже те, кто сами не бьют. И не потому, что боятся подвергнуться остракизму со стороны коллектива. Просто потому, что относятся к своим несдержанным коллегам с пониманием и сочувствием.

В данном случае я ничего и никого не оцениваю. Просто констатирую то, что мне известно. И не сужу. Попробуйте постричь ногти у мужика, в котором полтора центнера живого веса! Умом-то он слаб, но руки-ноги у него еще ого-го! Двинет так, что мокрое место останется, и сама же виновата будешь. А если такая же, а то и больше, масса свалится на пол. Вот, как, скажите мне, двум обычным женщинам взгромоздить такого пациента обратно на кровать, и при этом не порвать себе спину и не опустить все внутренние органы? А на курсах им будут рассказывать, что женщине нельзя поднимать более 10 кг! Представляете, куда им хочется послать лектора?!

Ночью в дементном отделении дома престарелых вообще начинается шабаш: кто-то визжит-надрывается, кто-то бродит по чужим палатам, «чужака» бьют, кто-то пропадает… А если на огромное отделение одна дежурная сестра по уходу и всё.

Что касается агрессивного поведения, тут есть интересные наблюдения. Мое чадо (назовем ее Х), не один год протрудившееся в английском доме престарелых, отметила, что пациенты били весь персонал, кроме одной медсестры. В них что-то было провоцирующее агрессию. Какая-то беззащитная мягкость, которую больные просекали на счет «раз!» Та единственная медсестра, которую никто из больных ни разу не посмел ударить, не только отличалась внутренней собранностью, но и умела как-то так с ними говорить, что они ее слушались. Возможно, секрет ее успеха крылся в тоне, которым она с ними разговаривала: чуть высоким, звонким голоском, и строя фразу, как с двух-трехлетними детьми: «А вот сейчас Джонни будет ку-у-шать. » Внутренне абсолютно закрытая и непрошибаемая, эта пожилая женщина игриво разговаривала с ними ласковым и в то же время безапелляционным тоном, и они ей подчинялись, как загипнотизированные. Видимо, она в них пробуждала какие-то ассоциации из глубокого детства, напоминая интонации мамы, которую они в том возрасте беспрекословно слушались.

Всегда предпочтительней спокойный тон, мирный голос. Даже, когда провоцируют. Повышение голоса иногда допустимо, но крайне аккуратно и при крайней необходимости.

Например, одна моя знакомая (назовем ее N), работавшая подолгу сиделкой в разных домах Германии даже не представляет, как бы у нее получалось справляться с дементными больными, если бы не большой педагогический стаж. За время работы в школе, она выработала так называемый «резолютный голос»: тот самый спокойно-безапелляционный тон, которым учеников извещают о теме урока, его форме и условиях задания, при этом учениками на подсознательном уровне считывается: как я сказала, так и будет. Педагог ставит учеников перед фактом, что вот сейчас они будут делать то-то и то-то. Аналогично и со старичками: «сейчас мы будем мыться», или «сейчас мы будем переодеваться». Если нянечке как бы не приходит в голову иное развитие событий, то и пациент, скорее всего, примет ситуацию как данность.

Или другой пример ее «спокойной и твердой резолютности», когда другая пациентка начинала безобразничать: «Ты себя плохо ведешь. Я сейчас пойду и расскажу твоим маме и папе». И та становилась шелковой. Ведь папа и мама скоро вернутся с работы. Поймите правильно: многие из дементных больных уже не здесь. Они – там, в своем детстве. Где их мамы и папы не просто живы, а еще и молоды.

источник

Старческая деменция (слабоумие) — очень тяжелое заболевание,когда страдает вся семья. Годами, без отдыха, без спокойных ночей, в постоянном напряжении живут родственники таких больных.

Психиатры предлагают иногда родственникам этих пациентов направить больного в психо-неврологический интернат. Но прежде чем соглашаться, неплохо съездить бы туда и посмотреть,как там живут люди,которых Господь лишил разума.

Если это государственное учреждение, то там обычно не хватает санитаров и другого обслуживающего персонала. Больные лежат по несколько суток в одном и том же памперсе, промокшем насквозь.Запах ужасный! Кормят их отнюдь не ласково: крутит головой,отказывается — значит не кормят.Так и будет лежать голодный до следующего кормления. Моют таких пациентов группами -неважно, мужчины,женщины- всех вместе из шланга поливают, а намыливают большой губкой на длиной палке, потом снова из шланга,причем не факт,что вода там достаточно теплая!Ласковых слов тоже никто не говорит этим бедолагам, а вот матом кроют,если недостаточно быстро поворачиваются под струей воды!

Это все моя приятельница видела своими глазами,когда искала место,куда бы пристроить свою родственницу с болезнью Альцгеймера.

Понятно,что после всего увиденного, совесть ей не позволила «устроить» тетю в это «богоугодное» заведение.

Нашли другой вариант — частный пансионат для таких больных. Дорого,но зато семье передышка. Отправляли родственницу на 1-2 недели туда, чтобы прийти в себя, сделать генеральную уборку дома и просто выспаться.

А сиделку к таким больным найти почти невозможно. Редко кто согласится брать на себя ответственность за жизнь подобных пациентов.Даже с виду маленькая хрупкая старушка может вдруг стать сильной, оттолкнуть сиделку и выйти в окно «погулять»,или вздумается ей просто на улицу сходить, а там — на вокзал и вперед- на поезд дальнего следования!Это они до туалета сами не хотят ходить, а куда-нибудь к приключениям — всегда пожалуйста!

В любом случае, больных с деменцией должен наблюдать психиатр,который выписывает специальные препараты,чтобы поведение было корректируемым.Иногда достаточно приема небольших доз препарата, и агрессия с упрямством исчезают.Слабоумие,конечно, никуда не денется, но хотя бы можно будет договориться с таким родственником: помыть, накормить, да и спать лучше будет.

Думаю, что надо 100 раз подумать,прежде чем в прямом смысле избавляться от «неудобного» больного родственника, а еще и поставить себя на его место.Даже у таких бедолаг бывают прояснения сознания.Представьте его ужас,когда он осознает в ПНД,где он сейчас и почему кругом одни сумасшедшие,да еще и голые,мужчины,женщины, а всех их поливают из шланга! А особо несговорчивых больных там еще и привязывают, чтобы вреда никому и себе не причинили.

Решать судьбу близкого человека нужно на семейном совете, проконсультировавшись с психиатром и другими специалистами. Еще подумайте о пенсии больного деменцией родственника. Получать ее вы сможете только после установления опеки, которая назначается судом! Это неприятная и небыстрая процедура.

А если определите родственницу в ПНД,то опекуном автоматически становится главврач этого ПНД.Он же и обязан будет осуществлять контроль за расходами пенсии пациента.

источник

Как оформить бабушку или дедушку в государственный дом престарелых: пошаговая инструкция

В России практически все семьи стараются досматривать пожилых родственников. Обычно данное бремя берут на себя внуки. Но иногда подобное решение доставляет массу хлопот, делая жизнь молодой семьи невыносимой. Тогда люди стараются обращаться в государственные дома престарелых. В них можно определить пожилых людей и навещать их в специально отведенное время. Старики будут находиться под постоянным присмотром специалистов и смогут своевременно получить медицинскую помощь при необходимости. Но не всем известно о том, как правильно определить старика в пансионат или дом престарелых бесплатно. В случае с коммерческим проживанием все просто. А вот бесплатные дома престарелых положены не всегда и не всем. Придется изрядно постараться, чтобы воплотить задумку в жизнь.

Государственный дом престарелых — это место, в котором проживают пожилые люди, не способные самостоятельно обеспечивать себя. Основная масса жителей РФ считает, что сдавать стариков в подобные учреждения является предательством. Вместо этого нужно просто стиснуть зубы и терпеть все «прелести» деменции и прочих старческих отклонений. На самом деле подобная практика губительна для семей. Она способна разрушить ячейку общества.

Несмотря на то что дома престарелых государственного типа в России не отличаются своим комфортом, подобные организации почти всегда переполнены. Поэтому определить бабушку или дедушку в подобное учреждение будет не так-то просто.

Государственный дом престарелых способен спасти семью от разрушений, а также благоприятно сказаться на пожилом человеке. Здесь он будет всегда под надзором врачей.

Следует обратить внимание на то, что пребывание старика в пансионате или доме престарелых требует определенных затрат. Даже государственные учреждения взимают средства за наблюдение за пожилыми людьми. Это нормальная практика.

Государственный дом-интернат для престарелых может быть оплачен:

лично пенсионером — 75 % его пенсии забирают, а 25 % отдают на руки;
родственниками проживающего.

Разумеется, чаще всего имеет место первый расклад. Выбор типа оплаты проживания предоставляется при оформлении гражданина в пансионат.

Огромным вопросом является тема с распоряжением имуществом старика. При определении человека в государственный дом престарелых собственностью человека могут распоряжаться родственники.

Если же близких людей у гражданина нет, то возможны следующие варианты:

Собственность передается пансионату/интернату. Подобный шаг расценивается как оплата проживания в учреждении.
Имущество отдается государству. Такое возможно, если одинокий человек не оформил собственность на пансионат.

Соответственно, определение бабушки или дедушки в дом престарелых не является поводом для лишения наследства. Точнее, наследники могут его лишиться, но окончательное решение принимается либо стариком, либо его законным представителем.

Государственные дома престарелых в Московской области и других регионах РФ зачастую переполнены. Поэтому перед тем как определять куда-нибудь пожилого человека, родственники должны выбрать конкретное место.

Пансионаты делятся на несколько типов. А именно:

В первом случае жильцы находятся на государственном обеспечении. Им предлагается минимальный комфорт и медицинское обслуживание. Частные дома престарелых — дорогое удовольствие. Они позволяют наслаждаться комфортными и разнообразными условиями проживания.

Помимо этого, следует обратить внимание на то, какие именно граждане помещаются в учреждения. Пансионаты разделяют:

на жилье для обычных пожилых людей;
учреждения для инвалидов;
организации, ухаживающие за лежачими;
пансионаты для психически нездоровых людей (не путать с психиатрическими больницами).

Государственные социальные дома престарелых не позволяют старикам оставаться в одиночестве. Они могут общаться с ровесниками и спокойно жить на территории выбранной организации.

После того как родственники определились, в какой пансионат отправлять бабушку/дедушку, необходимо приступать к решительным действиям. Дело все в том, что в России в принудительном порядке отправить человека в государственный дом престарелых практически невозможно. Такой расклад актуален для опасных больных, проживание с которыми под одной крышей наносит вред семье.

Обычного старика отправить в дом престарелых против воли невозможно. Поэтому придется заручиться его согласием. Если речь идет о недееспособном лице, то определение пожилого человека в специализированное учреждение происходит с разрешения его законного представителя. Например, ближайшего родственника или органов опеки и попечительства.

Найти государственный дом престарелых в Москве за пенсию не так уж и трудно. Впрочем, как и в любом другом регионе. Для того чтобы отправить в выбранное учреждение пожилого родственника, нужно будет следовать некоторым указаниям. Иначе процесс оформления в пансионат станет невозможным.

Чтобы поселить родственника в доме престарелых государственного типа, нужно:

Подать заявку на проживание в пансионате. Это делается в отделах социальной защиты населения.
Пройти медицинскую комиссию. Потребуется получить полный перечень имеющихся заболеваний и отклонений у пожилого человека.
Заказать справку в БТИ о наличии у старика жилья.
Обратиться в социальную защиту с полученными бумагами.
Дождаться путевки. Иногда очередь в пансионат приходится ждать некоторое время.
Переоформить документы на пенсию (при необходимости).

Казалось бы, ничего трудного или непонятного. Но на практике оформление человека в дом престарелых вызывает массу проблем. Особенно если речь идет о недееспособном гражданине. Например, прохождение медицинской комиссии может доставить немало хлопот.

В государственный дом-интернат для престарелых разрешается обратиться как лично, так и через законного представителя. Но на помощь от государства могут рассчитывать далеко не все.

Дело все в том, что государственные дома-интернаты для престарелых и инвалидов, несмотря на скромные условия проживания, переполнены. Поэтому придется дождаться путевки от социальной защиты. Без нее бесплатно проживать в пансионате не выйдет.

Кроме того, на государственную поддержку при определении в дом престарелых могут рассчитывать только женщины после 55 лет, мужчины после 60, а также инвалиды 1-й и 2-й группы. Недееспособных тоже разрешается поместить в специализированное учреждение для постоянного проживания.

Чтобы оформить человека в государственный дом для инвалидов и престарелых, потребуются некоторые документы. А именно:

удостоверение личности заявителя (желательно паспорт);
полис обязательного медицинского страхования;
медицинское заключение о состоянии здоровья гражданина;
справки об инвалидности (при наличии);
СНИЛС;
пенсионное удостоверение.

Как правило, собрать документы не составляет труда. Разве что некоторые затруднения возникают при прохождении медицинской комиссии для определения в пансионат.

Многие интересуются, где можно найти государственные дома престарелых в Московской области. Цены на проживание в частных пансионах зачастую зашкаливают за 100 000 рублей в месяц. Такая сумма найдется не у всех. Поэтому приходится искать государственные учреждения.

Их в Москве и Московской области более чем достаточно. Но все учреждения все равно заполнены по максимуму. Сегодня можно обратиться за помощью в следующие организации:

пансионаты ветеранов труда;
дом-пансионат ветеранов науки РАН;
психоневрологические интернаты;
геронтопсихиатрический центр милосердия (проспект Шипиловский, 31/2);
дом ветеранов кино (Нежинская, 5);
дом ветеранов сцены Яблочкиной (шоссе Энтузиастов, 88).

Также в городах распространены частные дома престарелых. Их огромное количество. Определиться в подобные учреждения намного проще, чем кажется.

Государственные дома престарелых для лежачих больных и не только, как мы уже выяснили, оказывают услуги не совсем бесплатно. Сколько придется платить за проживание в пансионате в том или ином случае?

Вообще с гражданина просят 75 % пенсии. Но основная масса изучаемых учреждений предлагает вниманию прайс-лист с конкретными услугами.

Государственные дома престарелых в Московской области цены предлагают следующие:

проживание в одноместном номере повышенной комфортности — 1774 рубля;
пребывание в одноместном двухкомнатном номере — 3047 рублей 20 копеек;
однокомнатный двухместный номер — 1523 рубля 60 копеек;
трехместная комната — 1015 рублей 73 копейки.

Обычно в стоимость включено пятиразовое питание. Но как правило, граждане просто оформляют стариков в пансионаты в счет пенсии. Поэтому задумываться над тем, сколько платить государственному дому престарелых СПб или Москвы, не следует.

Вот мы и познакомились с процессом оформления человека в государственные дома престарелых в Московской области и не только. Но как уже было подчеркнуто, добиться места в доме престарелых на государственном содержании при наличии трудоспособных детей и прочих родственников проблематично. Фактически невозможно.

Поэтому некоторые решаются на оформление в частный дом престарелых. Такие организации за отдельную плату предлагают максимально комфортные условия проживания. Некоторые сравнивают их с гостиницами. Для оформления достаточно собрать перечисленные ранее документы (без путевки и обращений в социальную защиту населения) и обратиться в выбранное учреждение. Врачи пансионата сами проведут осмотр и помогут с оформлением соответствующих бумаг.

Государственные дома престарелых в России получают неоднозначные отзывы. Некоторые люди негативно относятся к ним, а кто-то предпочитает отправлять пожилых людей в специализированные учреждения осознанно. Вызвано это не желанием избавиться от пожилого родственника, а стремлением обеспечить ему нормальный уход.

Теперь стало ясно, как определить человека в государственный пансионат или в частный дом престарелых. Если постараться, то можно добиться успеха. Главное — пройти медицинскую комиссию и доказать необходимость помещения человека в специализированное учреждение.

источник

Наблюдения врача-психиатра за больными и их родственниками. Как уговорить старика пойти на прием к психиатру и почему старикам нельзя переезжать

Начинается наблюдение дементного больного обычно с визита группы родственников с рассказом о его состоянии и упором на его категорический отказ от психиатрической помощи. Затем следует визит той же группы вместе с больным, который в 99 случаев из ста чудесно беседует с врачом, замечательно соглашается все принимать и с удовольствием потом ходит на прием еще. В 99 случаях, потому что одна бабулечка на моей памяти минут 10 все-таки дулась и отворачивалась, но потом мы с ней все же отлично пообщались.

Привозят больных традиционно в состоянии тяжелой, реже умеренной и никогда – легкой деменции.

Помню визит семьи, гневно взирающей на бабушку, которая неизвестно кому продала загородный дом, и неизвестно куда дела деньги от продажи (может и не получала их вообще). По описанию, ее деменция насчитывала минимум пару лет. На вопрос – чего раньше не везли, отвечают, что она же не хотела. Спрашиваешь: а что, сейчас захотела? Сердятся: а сейчас уже деваться некуда было. Так вот, деваться некуда уже тогда, когда человек только начинает путать события текущего и последних дней, а не когда он уже близких не узнает и туалет найти не может.

В случае тяжелой деменции мы можем максимум успокоить старого человека, убрать сопутствующие бред, галлюцинации, нарушения настроения, наладить сон. Память и интеллект не вернем никак. При умеренной изредка удается отвоевать часть утерянных позиций.

Рассказы родственников на тему «а вот у нас бабушка однажды испортилась, мы ее свозили к психиатру и нам ее починили» на язык медицины переводятся как «состояние сосудистого делирия купировано, исход в умеренную деменцию», то есть к лечению именно деменции отношения такие разговоры не имеют. Умеренная же деменция воспринимается большинством населения как возрастная норма.

Как привезти больного на прием, если он не хочет. Можно ли вызвать в этом случае психиатра на дом?

Открываем Закон о психиатрической помощи и гарантиях прав граждан при ее оказании. Ищем статью 23, смотрим пункт б:

— Психиатрическое освидетельствование лица может быть проведено без его согласия или без согласия его законного представителя в случаях, когда по имеющимся данным обследуемый совершает действия, дающие основания предполагать наличие у него тяжелого психического расстройства, которое обусловливает:

б) его беспомощность, то есть неспособность самостоятельно удовлетворять основные жизненные потребности.

Вот это как раз про дементных больных. Из того же закона узнаем, что для такого осмотра требуется санкция суда. Если врач соглашается ехать к вам на дом просто так, по вашей просьбе, без согласия предполагаемого больного, врач нарушает закон. При легкой или умеренной деменции санкцию получить не удастся, уговаривайте.

Как уговорить больного? Как правило – никак. Это поколение очень бурно реагирует на попытку показать их психиатру. Обычно приходится идти на хитрость. Очень нам в этом зачастую помогают участковые терапевты. Одна такая доктор убедительно объясняет таким пациентам про распоряжение президента по диспансеризации ветеранов, и если они не поедут, то ее премии лишат. Слова «президент», «диспансеризация» и «премия» действуют волшебно. Некоторых удавалось уговорить «за компанию» – «ой, мама, меня тут на консультацию отправили, я одна боюсь, поехали со мной». Тут уже кто что придумает. Большая часть просто сажается в машину и везется без объяснений, потому что объяснений они уже, увы, не понимают.

Мы на приеме, в свою очередь, первым делом сразу представляемся, что мы именно психиатры. Ни разу это никакого негатива не вызывало несмотря на опасения родных.

Переживания близких еще очень часто связаны с неправильной оценкой психического состояния больного. Мы, чтобы не терять время на осмотре, просим порой заранее родных рассказать о состоянии больного и на этом строим уже какие-то предварительные предположения. Близко к цели попадают примерно 30% родных. Очень часто после осмотра слышу от родных: «Ой, а мы думали, она у нас еще ничего. А вы начали ее спрашивать, так она ничего не знает, оказывается». Иногда наоборот, распишут так, будто уже не бабулечка, а овощ на грядке, первую группу давать надо, не глядя, а посмотришь – так и ничего еще бабушка, еще и полечить можно. Традиционное переживание – у вас же на здании написано, что психоневрологический диспансер, бабушка увидит, рассердится и не пойдет на прием. На приеме не менее традиционно выясняется, что, к ужасу близких, навыки чтения и письма уже утрачены.

Очень часто привозят стариков после переезда. Жили себе старики где-нибудь в деревне, здоровье сдавать начало, с хозяйством не справляются, дети их к себе забирают. А старики на новом месте память теряют со страшной силой. Или решают на семейном совете, что пора родительскую квартиру менять, выделять детям доли, а стариков в меньшую площадь. То же самое. Вот сейчас жирно напишу, чтоб не забыли – не трогайте стариков с места.

Почему это происходит? Давайте сразу договоримся, это не касается пожилых людей с ясным разумом и хорошей памятью. Таких, к счастью, немало. Но если проблемы с памятью начались, то…

Переезд – это огромная нагрузка на память. Перевезли старика на новое место, это сколько ему всего запомнить нужно? Где теперь ложки лежат, как новая плита включается, где туалет находится, буквально все бытоустройство по-новому. Теперь гуглим закон Рибо. В первую очередь страдает память на свежие события. Все эти знания при прогрессировании деменции полетят в первую очередь.

Еще одно замечание. Когда нарушение памяти становится хорошо заметным для родственников, это означает, что органические изменения головного мозга зашли достаточно далеко. И у человека просто заканчивается биологическая основа для запоминания и воспроизводства информации. Настолько заканчивается, что даже для обычных бытовых навыков ресурсов памяти уже не хватает.

Что порой делают родственники? Заваливают бедного старика кроссвордами, требуют заучивания стихов и сетуют, что иностранный язык им ему преподавать некогда, а то бы точно память натренировали. Тренировать уже нечего, надо беречь то, что еще осталось.

Отсюда следующее – заметили, что человека память подводит? Сначала к врачу, а потом делаем напоминалки. На стену – календарь, где можно переставлять число. Расставили фотокарточки родных, подписали кого как зовут. На туалете и ванной таблички, крупно. На двери «выключи воду». Минимизировать столкновение со сложной бытовой техникой. Все записывать. Таблетки изъять, оставить только на дневной прием. Сколько их, которые забывают, приняли лекарство или нет, и пьют еще и еще. Еду тоже убрать, оставить то, что на один день. Потому что забудет, что уже поел, и будет есть и есть. А вам потом лечить. Телевизор они смотреть любят, оставьте им каналы со старыми фильмами и мультиками, сериалы можно, новости убрать.

Квартиру нужно обезопасить для такого больного. Газ на время отсутствия других людей перекрывать, защита на окна, как для детей, спички прячем, внутренние засовы с двери снимаем – закроет, не зайдете, дверь запирать так, чтобы сам изнутри не открыл, чтоб не пустил кого не надо, и сам не ушел.

И сразу же, сразу же решить вопрос с наследством. Вы в первую очередь делаете добро больному. Сколько их становятся жертвами мошенников, обезопасьте своих стариков.

Обязательна умеренная физическая активность. Традиционно, живущие лето в деревне или на даче, чувствуют себя лучше.

Обязательно наблюдение терапевта, если есть необходимость – коррекция артериального давления и уровня сахара в крови.

При прогрессировании деменции часто видим психосоматические качели – чем хуже психическое состояние, тем лучше физическое. Давление волшебным образом приходит в норму, внутренние органы начинают работать как часы, при хорошем уходе больные живут десятилетия.

Если присоединяется бред – чаще это бред ущерба, отношения, отравления, или галлюцинаций, – сразу к врачу. Эти симптомы обычно неплохо убираются лекарствами.

Помню больную, которая при удобном моменте сбегала к крупному торговому центру и у его входа активно просила милостыню, рассказывая, что сын ее морит голодом, выгоняет из дома и жить ей с ним нет никакой возможности. И сына, который робко стоял с ней рядом и просил ее пойти с ним домой и не позорить его на весь город. Таблетки он ей не давал, потому что бабушка их пить не хотела, настоять у него не получалось, в больницу класть он ее жалел.

Со сном как повезет. Спит 5-6 часов в сутки – уже всеобщее ура. Лекарства при бессоннице даем, конечно. Но не давайте старикам феназепам.

Иногда на фоне деменции возникает психомоторное возбуждение – человек становится беспокойным, суетливым, мечется по комнате, порой злится, может быть физическая агрессия, сил в этот момент там полно. Что делать? Если имеем дело с хрупким существом – накинуть одеяло на голову, обхватить руками, удерживать, приговаривая спокойным голосом, что все хорошо.

Если психомоторное возбуждение у крепкого двухметрового старика – бегите. Вы ничего не сделаете, он опасен для вас. Спасайте себя и других, срочно звоните в скорую, пусть пока громит квартиру, вы все равно его не успокоите. Такое возбуждение порой возникает при скачке артериального давления, поэтому за ним нужно следить.

По течению деменции. При старческой деменции – неуклонное угасание, обычно растянутое на годы. При опухолевой – по-разному, зависит и от локализации, от темпа роста, здесь нередко присоединяются поведенческие нарушения, стойкие к лечению. При сосудистой – могут быть светлые окна, когда человек как бы приходит в себя, начинает узнавать близких, понимает обращенную речь. Просветление обычно неполное, при направленной беседе нарушения памяти все равно видны.

Эти просветы могут быть коварными. Есть у нас давняя история про угасающую старушку, которая последний год уже и передвигалась-то с большим трудом, дочку называла мамой и была полностью зависима от постороннего ухода. И – неожиданный светлый промежуток. Да такой, что старушка самостоятельно оделась, выбралась из квартиры, добралась до нотариуса, что располагался в этом же доме на 1 этаже и оформила завещание на подругу детства. Через три дня после этого старушка скончалась. Дочь судилась несколько лет, чем закончилось – не помню. Казуистика, конечно, но вот случилось же.

Если вы прочитали этот текст и с облегчением выдохнули – не, мои родители еще ого-го, нет у нас таких проблем, то сделайте вот что. Возьмите лист бумаги и попросите пожилого человека нарисовать циферблат часов, проставить отметки от 1 до 12 и расположить часовую и минутную стрелку так, чтобы часы показывали определенное время, ну скажем 14:30. Если он справится с этой задачей быстро, аккуратно и без ошибок – выдыхайте, велика вероятность, что и вправду ого-го. Если же нет – привезите на прием, посмотрим.

источник