Мой сын — шизофреник. Я не думаю, что вы знаете, что это такое. Ваше счастье.
. Он был долгожданным. И когда он родился, нам казалось, что весь мир разделяет с нами эту радость. У нас теперь есть сын! Как и все родители, мы ловили его первую улыбку, ждали появления первого зуба, не спали ночами, когда он заходился в плаче, беспокоились о нем, тревожились, любили.
Он с самого начала был особенным, и неудивительно — это же был наш сын! Книжки с самого раннего детства стали его друзьями, он их листал, грыз, потом читал — с упоением, отключаясь, казалось, от всего мира. Он знал так много обо всем, чего совершенно не знали дети его возраста. Мы считали его очень умным. Гордились им и продолжали любить.
Постепенно в то время, когда мы с ним стали выходить гулять, меня начала охватывать какая-то смутная тревога: его очень интересовали дети нашего двора, он подходил знакомиться, так хотел играть с ними, но что-то происходило, я даже не успевала заметить что, и он опять оказывался один. Я злилась на них: эти бестолковые дети не хотят играть с моим сыном! Мое сердце разрывалось от жалости к нему, злости на них и все возрастающей тревоги.
Не помню, когда я стала злиться на него — за то, что не может, за то, что у него не получается. Он же мой сын — он должен уметь такие простые веши! Тревога, раздражение, обида варились во мне, и я даже не понимала, что они копятся и не дают мне радоваться жизни. Я не помню того момента, когда радость совсем покинула наш дом. Муж стал приходить все позже, я становилась все более усталой, сын все более странным. Я была уверена — мой мальчик любит меня. Но временами он становился таким отстраненным, что даже рассказывая о своих любимых галактиках, он как будто был не со мной, как будто я была не нужна ему. Совсем. Иногда на него находили жуткие приступы злости, и тогда он колотил все, что попадало под руку, в том числе и меня.
Моя тревога перешла в полное смятение, раздражение — в едва сдерживаемую злобу, которая прорывалась в криках, резкости, шлепках. В такие моменты мне казалось, что я — худшая мать на Земле. И Бог, если он есть, краснеет от стыда на небесах, видя все это. Вина выливалась в редкие слезы по ночам, а наутро снова превращалась в злость. Каждый раз после бурных разборок я чувствовала не просто упадок сил — полное опустошение, в которое неумолимо заползала вина, заполняя всю меня до самого горла. Хуже всего было то, что мне периодически казалось, что я перестаю его любить. Моего замечательного сына — перестаю любить! Эта мысль была самой невыносимой, и я старалась, чтобы она больше никогда не проникала в мою измученную голову.
Как-то ночью я проснулась от кошмара — вся в поту, сердце выскакивает из груди. Я больше не могла заснуть, а наутро взяла справочник и к вечеру договорилась с психологом о встрече.
Я боялась ужасно, меня трясло так, как никогда прежде, ни перед каким экзаменом я не волновалась так, как в то утро. Мой сын, на удивление прилично вел себя в кабинете: что-то рассказывал, отвечал на вопросы, описывал разные картинки, был вполне даже мил с этой девушкой, которая почему-то становилась все беспокойнее.
— Что вы скажете про него? Может, нам с ним чем- то позаниматься? Может, я что-то не то делаю? — Я засыпала ее вопросами, надеясь, что сейчас она даст простой совет и все станет понятно, все станет хорошо.
— Вы знаете, мне кажется, что вам надо показаться еще одному специалисту — психоневрологу вашей поликлиники. А лучше обратиться в детскую специальную больницу для обследования.
— Что значит к психоневрологу? Он что, болен? А вы разве не скажете, как нам заниматься? И почему в больницу? — Я задавала вопросы, ответы на которые не хотела знать. Но они спасали меня от самой себя, заслоняли мою тревогу.
— Вы — мама, вам решать. Вас никто не может заставить это сделать. Но мне кажется, вам самой будет спокойнее, если вы будете точно знать, болен он или нет. Я не врач и не могу решить это вопрос. Если он болен, ему потребуются лекарства, лечение, помощь.
— Хорошо, я все поняла, спасибо! — Я не ушла оттуда, а вылетела, точнее, меня вынесло, и я не помню, как мы оказались на улице.
«Это все глупости! Она — молодая девчонка и ничего не понимает в детях! Причем тут врач? Психоневролог! Она что, имеет в виду, что мой ребенок псих? И причем тут больница, обследование?! Это определенно ошибка, полная глупость, ерунда, бред! Он же умный парень! Это же наш сын! Конечно, он не похож на многих детей из двора. Но он читать научился в три года! Нам же в школу осенью! Какая больница?!» — кричало все во мне. Я еле дождалась вечера и после чая, оставшись наедине с мужем, стала рассказывать ему эту ужасную историю.
Муж, казалось, слушал вполуха, как-то странно пряча глаза.
— Ты зря это сделала. Зачем ты пошла к какому-то психологу? Конечно, они наговорят черт знает что. Сами психи, поди, что они понимают в людях? Ты тоже — нашла, кого слушать!
— Но я же волновалась! Мне же так трудно с ним!
— Чего трудно-то, ты же дома все время, не работаешь. Давай спать, мне завтра вставать рано.
«А и правда, я так и предполагала, что все это — глупости. Вот и муж говорит», — думала я с некоторым облегчением, надеясь на то, что сейчас придет освобождающий, крепкий сон.
Через неделю муж, все так же пряча глаза, бубнил, собирая свои вещи: «Я думаю, нам надо расстаться. Мне надоело, что ты. У меня есть женщина, она. Ты не видела мои очки для бассейна. » Я не понимала, о чем он говорит. Только теперь осознаю, какой я тогда выглядела дурой, все время задавая одни и те же вопросы:
— А как же мы? Как же мы с сыном? Ему же в школу! Как же?
— Я дам вам денег. с будущей зарплаты, — бросил он через порог, выволакивая свои чемоданы. Захлопнулась дверь. Мы остались одни. Как часто оставались раньше. Но теперь совсем одни, совсем по- другому.
Я не хочу вспоминать, что было потом. Отупение, боль, страх, злость, ужас, снова отупение. Не хочу вспоминать. Самое худшее, что все это было только начало!
Вы можете представить, что чувствует мать, когда понимает, что ее сын сходит с ума? Когда он делает то, что нормальные дети не делают! На самом деле вы не можете себе этого представить. Ваше счастье. И не дай Бог вам когда-нибудь пережить это.
Он попал в ту самую детскую специальную больницу, а я — в клинику неврозов. Постепенно мне становилось легче, но от чувства вины, пропитавшей все клетки моего организма, я по-прежнему не могла есть и спать, только когда дозы таблеток становились такими, что ими можно было усыпить стадо слонов, меня выключало, как телевизор. «Я — одна. У меня нет денег, нет помощи. Мой сын болен. Он в психиатрической больнице». Каждая из этих фраз, казалось, могла убить меня. Но не убивала. Что-то внутри не давало: «Ты должна жить! Иначе как же он? Он же твой сын, твой ребенок, твой любимый маленький мальчик!»
. Он пошел в школу, конечно, в специальную школу, с которой на самом деле я никак не могла смириться и где-то в глубине души говорила сама себе: «Это временно. Он поправится, и тогда все поймут, какой он умный, и еще будут уговаривать его пойти на самую лучшую работу. В конце концов, учеба не главное».
Все наши знакомые и родственники постепенно поисчезали, как будто и не было их вовсе. И мы почти все время были одни. Муж давал деньги только тогда, когда я приходила к нему на работу и ловила его возле проходной. Он, как всегда, напряженно изучая неприхотливые рисунки на мраморном полу, совал мне мятые купюры и, явно стыдясь, удалялся от меня как-то боком, чтобы, не дай Бог, никто не заподозрил, что мы знакомы. О сыне он не спрашивал, хотя знал все. После его фразы: «Сама виновата, надо было лучше воспитывать», я все поняла и еще раз ужаснулась собственной наивности и глупости — с каким человеком я жила! Уму непостижимо! Теперь мне от него нужны были только деньги, чтобы выжить, покупать лекарства, еду, учебники, одежду. Я ненавидела его самого и его деньги, которые были мне так нужны, от которых я никак не могла отказаться!
Но я все равно не понимала, не верила до конца, что он может до такой степени не интересоваться собственным ребенком. Ну ладно мной. Но сыном? Он же любил его когда-то! Этого я не могла понять. Все ждала, когда он одумается. Не дождалась, подала на алименты.
Наша жизнь не была адом, конечно, нет. Когда сыну становилось лучше, наш дом как будто наполнялся надеждой, солнцем, воздухом. Становилось легче дышать, появлялся смысл жить. Потом ухудшение, приступ, больница, вина, злость, боль, стыд. «Почему со мной? С моим ребенком? Как это могло случиться? За что?» — навязчиво звенели во мне вопросы. Ответов не было. Никогда, ни разу, никто не ответил мне ни на один из них. Иногда мне начинало казаться, что я сама могу сойти с ума, еще чуть-чуть — и не поможет даже клиника неврозов. От усталости, боли, тревоги все во мне начинало разрушаться и умирать.
К счастью, мне встречались замечательные люди — психологи, врачи, такие же, как я, переживающие горе родители. Они объясняли, утешали, поддерживали, вселяли уверенность в том, что мы справимся, что мы — не одни. Они и подсказали: «Переключись. Он справится без тебя, он уже не такой маленький. Попробуй».
И я попробовала. Ненадолго, няней, к чужому здоровому малышу. Это было спасением, причем для нас обоих. Денег стало больше, а усталости меньше. Мой сын смог делать сам то, что раньше, как мне казалось, было ему совершенно не под силу. И хотя временами нам по-прежнему бывало очень трудно, в нашем доме хотя бы иногда появлялась радость.
Я даже стала мечтать о том, что когда-нибудь случится чудо и у нас гоже будет мужчина в доме, ему — отец, мне — муж, человек, который полюбит нас и будет уважать, ценить, поддерживать. Что будет семья, как у всех, даже лучше. Потому что мы сможем оценить то, что подарит нам судьба — еще один день нашей жизни, еще один день вместе.
А пока. Пока мой сын — шизофреник. Я говорю это уже без ужаса, боли и стыда. Я люблю его, такого особенного. Люблю. И я мама — самая лучшая для своего сына. Я мама шизофреника. И дай вам Бог никогда не узнать, что это такое.
Шизофрения является неизлечимым заболеванием психики человека, которое сопровождается искажением восприятия окружающего мира. 1% всего населения имеет такую болезнь, что свидетельствует о серьезном прогрессировании шизофрении. Существуют абсолютно разные симптомы у людей с данным недугом. Обычно они выражаются в презентации собственного мира со своими законами и убеждениями, как протест окружающему устрою. Больной шизофренией может абсолютно по-разному проявлять собственное «Я»:
• во внешнем виде (странная одежда, прическа, макияж и др.);
• в поступках (действия больного часто противоречат моральным нормам);
• в разговоре (в процессе беседы могут встречаться незнакомые слова, странное убеждение в обратном понимании очевидных истин, некорректные заявления).
Человек с таким психическим расстройством доставляет множество хлопот родственникам и близким. Не говоря о том, что больной на шизофрению является опасностью для окружающего мира. Однако данный диагноз – не приговор, с ним можно жить. Более того, правильное отношение и уход за таким больным способен сделать жизнь больного шизофренией безопасной и спокойной. Поэтому следует рассказать подробнее о том, как жить с больным шизофренией.
Жизнь с больным шизофренией
Конечно, шизофрения – это заболевание, которое ограничивает действия не только самого больного. С трудоустройством, созданием семейных отношений, продолжением рода возникают проблемы. Что касается последнего вопроса, то ученые исследовали, что от родителя-больного шизофренией данный недуг может в 25% передаться к ребенку. Поэтому при диагностировании заболевания, беременность – большой риск.
Такой диагноз полностью меняет привычный образ жизни родственников больного шизофренией. Как правило, многие из них пытаются пожалеть его, создать для него лучшие условия, окружить гиперопекой. Однако такое поведение со стороны близких только раздражает больного, и это нужно уяснить раз и навсегда. Делать все это стоит, но ненавязчиво.
Прежде чем приступить к рекомендациям, следует акцентировать внимание на том, что шизофренические отклонения глубоко индивидуальны. У одних людей они сопровождаются замкнутостью, у других – агрессией. Поэтому строить жизнь нужно, исходя из характера протекания болезни. С особо агрессивными представителями недуга нормально существовать невозможно, поэтому они лечатся в психиатрической клинике на стационаре. В любом случае консультацию, касаемо обустройства быта, может дать только квалифицированный врач.
Что чувствует больной шизофренией?
Для шизофрении в целом характерно социальное отторжение. У больного всегда появляются навязчивые идеи, которые постоянно крутятся в голове. Причиной их возникновения может стать либо что увиденное ранее или пережитое в прошлом. Эти идеи руководят его мыслями, поступками, словами. При этом он может совершенно спокойно делиться ними с окружающими людьми. Если его кто-то не понимает или начинает осуждать, тогда возникает очень яркая реакция: протест и агрессия.
Кроме того, в период обострения у больного шизофренией:
• появляются галлюцинации (он может видеть даже на данный момент то, чего на самом деле нет);
• возникают в голове посторонние голоса, которые максимально реальны для него (бывает часто, что какие-то слова (особенно обидные) заседают в голове на некоторое время и повторяются вновь и вновь; такие повторы называют эхо-голосами;
• нарушается речь (могут быть ошибки не только в построении, но и в смысловой нагрузке предложения. Другими словами, больной говорит бред, фразы, которые не имеют причинно-следственной связи и др.);
• искажается работа других органов чувств: восприятие звуков/цветов/вкусов может быть совершенно неразборчивым, как у нормального человека;
• появляется завышенная самооценка, в результате чего, он чувствует себя уникальным или индивидуальностью, которая имеет большое количество преимущества по сравнению со всеми другими;
• появляется идол (в медицине называется сверхзначимая фигура). Им может быть кто угодно, не обязательно родственник, а скорее вымышленный человек или совершенно незнакомый (продавец, к примеру). Больной считает, что идол руководит его действиями, влияет на него постоянно. Для него он – пример для наследования, при этом то, что больной шизофренией пытается повторять, с реальным человеком и его поведением не имеет ничего общего. Такая фигура – собирательный образ, в котором смешиваются черты совершенно разных людей.
• обостряются фобии (сверхсильная боязнь характерна для представителей опасного недуга, сопровождается чувством беспокойства, мнимого преследования и др.)
• открываются новые способности к творчеству или мыслительной деятельности, возможны научные открытия (множество известных людей, как в искусстве, так и в науке были больны шизофренией).
Что самое удивительное: больной не может никак самостоятельно повлиять на эти изменения, прогнать голоса или галлюцинации из головы, перестать боятся и остановить всплески агрессии.
Если среди ваших родных и близких есть больной шизофренией, важно научиться, как с ним нужно себя вести, дабы не усугубить проблему, а, наоборот, улучшить состояние больного.
Если муж/жена имеет болезнь
В таком случае второй половине нужно сохранять полное спокойствие и запомнить одну вещь: больной шизофренией требует ласки, любви, заботы, как любой обычный человек. Поэтому нужно давать ему это. Такая опека должна преподноситься не с чувством жалости, а, наоборот, вроде бы он/она такой, как все. Нельзя искусственно создавать какие-либо комплименты, так как больные очень остро чувствуют фальшь. Так, если вы хотите сделать приятное человеку, расслабить его, тогда похвалите его честно за проделанную работу. Кроме этого, нужно контролировать прием препаратов. При появлении обострений – лечиться в клинике.
В случае детской шизофрении, пожалуй, данное заболевание является даже более опасным, чем в зрелости. Так, ребенок не всегда сможет себя защитить, не разборчив в людях, может подвергаться детским насмешкам и т.д. Поэтому родителям необходимо следить за безопасностью своего чада, в буквальном смысле контролируя его каждый шаг.
Многие доктора считают, что такие дети должны обучаться в специализированных учебных заведениях, и это правильно. Не рекомендуется отдавать ребенка с шизофреническими отклонениями в обычный сад/школу, так как среди здоровых детей он будет чувствовать себя «белой» вороной, чувство замкнутости только усугубит ситуацию. Как вариант, такому ребенку следует нанять личного учителя для обучения на дому. Если у родителей есть такая возможность. Однако лишать больного ребенка обычного общения с детьми все равно нельзя.
Момент детской безопасности продумайте до мелочей. Дома уберите с видного места таблетки, колющие предметы. В жизни родители не смогут контролировать всегда и везде нахождение ребенка, поэтому можно купить ему специальные часы, в которых есть функция определения месторасположения. Благодаря этому датчику вы сможете всегда знать, где он находится. Кроме того, «умные» часы оснащаются специальной кнопкой «SOS», после нажатия которой на ваш мобильный телефон придет мгновенно сообщение, вместе с адресом, откуда оно было отправлено. Есть и современные программы, которые устанавливаются одновременно на смартфон ребенка и родителя, они позволяют также следить за местом нахождения ребенка, зарядом его батареи и др.
Если брат/сестра имеет болезнь
Не стоит ограждаться от своего родственника. Наоборот, чаще встречайтесь с ним, гуляйте на свежем воздухе. Доктора рекомендуют периодически радовать своих родных. Поход в парк для брата или шопинг для сестры – положительный заряд, который поможет им поднять настроение и улучшить самочувствие.
Понимает ли человек, что он болен шизофренией?
Практически все больные шизофренией понимают, что они не такие, как все. Однако только некоторые показывают это. Другие – полностью отрицают свою ненормальность, при этом считая всех окружающих аномальными, а себя – вполне адекватным, правильно говорящим, мыслящим и поступающим человеком.
Общие правила помощи для родных:
1. Научитесь реагировать на обострение болезни адекватно и толерантно. Поддерживайте больного, не ругайте, не злитесь, не отворачивайтесь от него.
2. Следить за самочувствием: в период обострения больные могут убегать из дома, бродяжничать, совершать странные и страшные поступки. Своевременно распознавайте симптомы и срочно обращайтесь за медицинской помощью.
3. Поиск предназначения. Помогите больному в межприступный период найти хобби или профессию, которая сможет приносить доход.
4. Стимулируйте больного, просите его помочь и всегда хвалите за выполненное дело.
5. Контролируйте прием лекарственных препаратов, которые позволяют предупредить обострение заболевания.
Возможность построения отношений с больным шизофренией и рождения детей
Иметь какие-либо отношения с представителем болезни – это большой риск, на который может пойти не каждый. Пара сложится тогда, когда больной шизофренией найдет ответственную, заботливую половинку, которая будет помогать ему преодолевать страшную болезнь. Трудностями в данной ситуации станет: непостоянство больного шизофренией, эмоциональные всплески, переменчивость взглядов и т.д. Что касается рождения детей, здесь также существует риск: 25% детей, рожденных от родителя-больного шизофренией, имеют тот же диагноз. Поэтому в данном вопросе главное: все обдумать. Психологическая стойкость и здравый ум помогут принять правильное решение.
