Что такое шизофрения и, главное, как жить с диагнозом шизофрения, — этот вопрос задают себе сами больные и их родственники. Что делать, получив как приговор этот диагноз? Есть ли шансы на выздоровление и каковы они, рассмотрим с помощью Системно-векторной психологии Юрия Бурлана.
Описание состояния больного шизофренией, которое дают здоровые люди и специалисты-врачи, с легкостью можно найти на просторах Интернета. Но что же происходит в голове у пациента психиатрической больницы, переживающего на себе все ужасы закоулков собственной психики? Какой предстает жизнь перед больным шизофренией, испытывающим слуховые галлюцинации, может описать только он сам.
Я полон страха. Он съедает все мои желания и эмоции. Я каждое утро прячусь под одеялом от нового дня. Этот страх необъясним, он сковывает все мое тело. Он холодный и съедающий всю реальность. Реальность. Существую ли я в ней теперь, когда я стал слышать этот голос в моей голове. Врачи говорят, у меня шизофрения. То есть я сошел с ума?
Этот голос постоянно ругает меня и унижает каждым словом. Я хочу избавиться от него. Но он не проходит. Лишь во сне я спокоен. Но последние месяцы я сплю только по часу в сутки.
Этот голос. Я хочу убить себя как источник этого голоса. Я только и жду, когда меня выпишут, чтобы снова сделать это. Лучше не жить вовсе, чем жить с ним.
Это голос моей матери. В точности, во всех его интонациях. Он говорит мне, что я никто, что я ничтожество. Что шизофрения — это моя вина и что все-все, что со мной происходит плохого, — тоже моя вина.
Этот голос замолчал лишь на одно мгновенье — когда я собирался спрыгнуть. Наверно, испугался, что когда не станет меня, не станет и его.
А ведь я так хочу тишины! Как я любил в детстве закрыться в комнате или залезть в шкаф, чтобы только не слышать орущих друг на друга мать и отца. Эти звуки разрывали мне мозг. Я хотел убежать от них. И от их постоянных тычков и унижений.
Они не любили меня, они никогда не желали, чтобы я появился на свет. Лучше бы меня абортировали. Всем было бы лучше. А теперь я здесь, в психушке, после попытки самоубийства. Я не вынес этого голоса, не вынес изоляции дома, устал слышать все их упреки, крики.
Вечно недовольный отец и вечно холодная, игнорирующая меня мать. Они славно отыгрывались на мне за свою собственную неудавшуюся жизнь. Я был козлом отпущения.
Лучше бы родители разошлись и сдали меня в детдом. Может быть, там нашлись бы люди, принявшие меня таким, каким я был в детстве, — тихим и спокойным ребенком. Слова не вытянешь. На уроках отвечал лишь по необходимости. Хотя учился хорошо. За письменные работы у меня всегда были пятерки. И чего им не хватало, моим родителям…
Думаю, их самих недолюбили в детстве. Они не знали, что такое любовь. И жили вместе только из-за меня. Я был причиной их несчастий, по их мнению. Теперь я здесь и пробуду здесь, в психушке, еще долго. Пусть радуются. Но они почему-то не радуются. Они говорят, что им стыдно за меня. Что я им не сын больше! Зачем меня только родили и какая это была ошибка!
И этот голос, он не перестает меня оскорблять и унижать, говорить, что я ничтожество, что я ничего в жизни не достиг и теперь уже не достигну. Я буду вечной обузой моим орущим родителям, пока они, наконец, не умрут. И я, наконец, не останусь один. Хотя бы во внешней тишине, так как внутреннюю тишину нарушает непрекращающийся крик этого голоса.
Он появился совсем недавно. И сломал мне всю мою жизнь. Я работал на престижной работе, у меня была девушка. Можно сказать, я был счастлив, если не считать мою депрессию. У меня было все, что нужно для счастья среднестатистическому человеку. И тут, в 27 лет, этот голос.
Сначала я подумал, что мне показалось. Потом ясно стал слышать голос у себя в голове. Стал спрашивать мою девушку, слышит ли она что-либо. Она смотрела на меня, как на сумасшедшего. Поначалу я слышал его лишь отдаленно и лишь несколько раз в день. Я продолжал ходить на работу и заниматься домом.
Но постепенно он стал перебивать меня в мыслях. Я совершенно не мог сосредоточиться. Я перестал справляться с работой. Меня уволили. Я потерял девушку и надежду на нормальную жизнь. Я остался дома один, наедине с этим голосом. И очнулся здесь, в отделении психиатрии, после того как пытался отравиться. А голос, он все еще здесь.
Что происходит с психикой больного шизофренией и почему? Психиатрия не называет точных причин шизофрении. Их объясняет системно-векторная психология Юрия Бурлана, показывая важнейшие причинно-следственные связи этого заболевания.
Диагноз шизофрения не угрожает каждому, его могут получить лишь люди, имеющие звуковой вектор. И закладывается это в детстве. Особенностью детей со звуковым вектором является тончайший слух, особая способность распознавать звуки и смыслы. Такой ребенок, только начав формироваться, уже четко отличает отношение к нему родителей по интонациям, улавливает скрытые смыслы в каждой ноте голоса матери.
Мать, не следящая за тем, что и как она говорит, может нанести ребенку непоправимый вред. Именно ребенок со звуковым вектором, подвергавшийся в детстве воздействию крика и словесному психологическому насилию со стороны хотя бы одного из родителей, реже других домочадцев, сверстников, в школе или в обществе, может получить после пубертата страшный приговор — шизофрения.
Механизм формирования шизофрении связан с высокой чувствительностью слуха и другими психологическими особенностями звукового ребенка. Он чрезвычайно чутко реагирует на все услышанное. Крики, оскорбительные слова или интонации родителей по отношению друг к другу или к ребенку буквально ударяют по сверхчувствительной зоне обладателя звукового вектора. Он теряет чувство защищенности и безопасности. Свойства звукового вектора начинают тормозиться в развитии.
Вместо так необходимого сосредоточения на мире снаружи ребенок начинает отгораживаться от болезненных воздействий внешнего, кажущегося ему агрессивным, мира. И в первую очередь страдает его способность к сосредоточению, распознаванию смыслов — он как будто замыкается в себе, перестает воспринимать происходящее, нормально распознавать обращенную к нему речь, постепенно теряя способность к познанию. Перестает разговаривать, общаться со сверстниками. Такова психологическая защита в ответ на крайне болезненные для ребенка раздражители. В таких случаях может ставиться диагноз аутистического расстройства.
Системно-векторная психология Юрия Бурлана определяет шизофрению как крайне негативное состояние, невроз звукового вектора. Это означает, что по причине полной хронической невозможности наполнить желания и свойства, заложенные природой в человеке со звуковым вектором, происходит полный отказ от них.
Звуковик — потенциально обладатель высокого абстрактного интеллекта, способный к познанию скрытого, законов Вселенной, психики человека. Когда родитель бьет по самому больному — по «Я» звукового ребенка — он словно обессмысливает его жизнь. То, для чего звуковик создан, словно перестает быть для него возможным. В этой максимальной боли и происходит отказ от желаний как реакция психики с целью самосохранения… Косвенно это подтверждается тем, что происходит при слуховых галлюцинациях.
Нередко человек с диагнозом шизофрения слышит критику в свой адрес, призывы убить себя. Как правило, голос, говорящий с человеком, — это голос одного из родителей. Чаще — матери. Критикующий, унижающий голос, который дает почувствовать именно те смыслы, которые осознанно или чаще неосознанно были посланы в детстве родителями. Отвержение, нелюбовь, нежелание ребенка.
Лечение шизофрении проходит в психиатрической клинике, оно необходимо, чтобы помочь больному. Позитивная новость в том, что появилась возможность осознать, что происходит в психике больного, и предпринять дополнительные усилия в борьбе с этим тяжелым заболеванием.
«. Слышу голоса в голове: что делать? Рассказать кому-то, посоветоваться о том, что слышу голоса, — все равно, что признаться в своей одурелости. Все равно, что сказать: «Я чудаковата, слышу голоса. Вы меня не сторонитесь, пожалуйста. Просто я немного “шизанулась”!»
День за днем прокручивались в голове сотни диалогов, множество из них реально звучали. Я даже отвечала вслух на вопросы, которые мне задавались. Со стороны это смотрелось, как диалог без одного собеседника. А как же? Я должна ответить на возникшие вопросы — меня ведь спрашивают…
«. Две недели нас обследовали и потом я услышала страшный диагноз — «шизофрения «. С какими-то бедными симптомами. Нам выписали направление в детское отделение психбольницы. Приехав туда, я поняла, что здесь я потеряю своего ребенка навсегда. Его пичкали какими-то лекарствами, ему устраивали какие-то допросы на тему «А нет ли у тебя ощущения, что кто-то за тобой идет? Или что-то тебе говорит?» Стоило ему задуматься над вопросом, как врач радостно вопрошала «А кого это ты сейчас слушал? А?» Мне было страшно, я не знала, что делать. Но я видела, что теряю сына.
Практика Системно-векторной психологии Юрия Бурлана показывает — при осознании природы своей психики человеком со звуковым вектором происходит перестройка сознания и возвращается способность сосредотачиваться на мире снаружи, то есть способность к познанию. Человек начинает снова распознавать информацию и смыслы через слух, он возвращается к себе и прорабатывает таким образом свои детские травмы. Есть случаи, когда при такой детальной проработке звукового вектора на тренинге у человека, получившего диагноз шизофрения, уходят голоса, мучившие человека.
Шанс побороться за себя есть всегда — бросить вызов такому заболеванию, как шизофрения. Используйте его — пройдите тренинг по Системно-векторной психологии Юрия Бурлана.
На ночной бесплатный онлайн-тренинг регистрируйтесь по ссылке.
Редактор Диана Кирсс, врач
Статья написана с использованием материалов онлайн-тренингов по системно-векторной психологии Юрия Бурлана
Раздел: Медицина
6 Июл, 2017 Комментариев: 0 Просмотров: 3789
Теги: Эксклюзив медицина
Бред и галлюцинации при шизофрении указывают преимущественно на параноидную форму. Поэтому, за неимением возможности объять необъятное, сосредоточимся именно на этой теме. Сразу отметим, что параноидная шизофрения и галлюцинации связаны между собой, но наиболее ярко синдромы характеризует всё же бред.
Шизофрения нередко сопровождается бредом и галлюцинациями
Параноидная шизофрения — это наиболее распространённый тип. Отличительные особенности названные симптомы и создают. Другие могут прослеживаться в лёгкой и незаметной форме. Непременно можно обнаружить речевые изменения, ослабленную эмоциональную реакцию или двигательные расстройства. Как и все шизофреники, больные склонны к самоизоляции, у них заметна мыслительная и эмоциональная амбивалентность, но всё это уходит на второй план по сравнению с тем, что присутствуют слуховые галлюцинации при шизофрении, видения и сопровождающие это когнитивные нарушения.
Бред делится на три категории, а если его нет, то нет и речи про параноидную шизофрению.
Бред при шизофрении параноидного характера говорит о наличии какого-то определённого синдрома и, следовательно, указывает на подтип расстройства.
Если так можно выразиться, самый «умный». Больные строят достаточно чёткую систему доводов, интерпретаций и доказательств. Сознание не является изменённым, а если и возникают галлюцинации, эти самые голоса в голове, то редко и с бредом непосредственно могут быть и не связанными. Паранойяльный синдром исключает, что к человеку спускается ангел небесный и вручает ему скрижаль, где написано, что он вестник. Больной додумывается до этого самостоятельно. В крайнем случае импульсом может быть «вещий» сон, но он не оказывает на него сильного давления в дальнейшем, лишь даёт изначальный толчок. Паранойяльный бред отличается систематизированностью и монотематичностью.
Многие больные жалуются на то, что слышат разные голоса в голове
Паранойяльный синдром является одним из тех, что заставляет задуматься о правомерности рассмотрения шизофрении в качестве болезни во всех случаях. Во-первых, не существует никаких оснований не считать вестником того, кто себя им считает. Человек убеждён в том, что на него возложена огромная миссия. А кто сказал, что это не так? Может быть она возложена высшими силами на всех людей, только кто-то это осознаёт, а кто-то нет. Человек убеждён, что он великий и гениальный поэт. А где основания считать иначе? Пусть он не издавался, но никто не знает, что будет завтра. Задача психотерапии в таком случае направить его на изучение стихосложения и обучение тому, как действовать. Посещать встречи поэтов и литераторов, участвовать в конкурсах и спокойно относиться к поражениям. Совершенно не факт, что активная медикаментозная терапия нужна даже в том случае, когда пациент уверен, что он новое воплощение великого поэта прошлого. Это его способ актуализации личности.
Паранойяльный синдром может иметь свою острую и хроническую форму. При острой человек вдруг резко осознаёт себя кем-то или понимает, что должен совершить определённые действия. Переживания он может описать вполне связно, даже богатым языком. Однако он не успевает проработать детали. К примеру, заявление о необходимости создания политической партии и проведения реформ не подкрепляются её программой. Есть лишь тезисы о необходимости борьбы. Если синдром перейдёт в хроническую форму, то он может успеть написать программу и даже создать сайт партии в Интернете. По направленности бред делится на бред преследования, изобретательства, величия, ревности или ипохондрический. Есть и сутяжное направление и эротическое.
Преобладание синдрома в течение долгого срока говорит о том, что уместна постановка диагноза «паранойяльная шизофрения», с кодом F22.82. Ряд исследователей считают такое расстройство подвидом параноидной. В МКБ 10 же оно вынесено в блок «Другие хронические бредовые расстройства».
Он связан с параноидным синдромом, который относят к околобредовым состояниям. Дело в том, что такой бред имеет множественную тематическую структуру, которая не связана с какой-то определённой идеей. Вот пример поведения одной пациентки и то, как она описывала его. Он иллюстрирует, что шизофрения бред в некоторых случаях вызывает не фантастический, но в какой-то небольшой мере связанный с аспектами реальности.
Бред может приобретать разные формы
В определённый момент женщина испытывала уверенность в том, что с её детьми что-то случилось. Ситуация варьировалась. Иногда она была убеждена в том, что её сын избит, изнасилован и в состоянии наркотического опьянения лежит на помойке. Она обходила все мусорные баки и не находила там сына. Тогда она шла его искать по друзьям, хотя прекрасно знала, что он живёт в другой квартире, с женой, но туда не заходила никогда.
В ходе поисков она вдруг начинала «искать» уже не сына, но «встречать» своего мужа, так как он мог пропить зарплату. Она поворачивала в сторону к заводской проходной и её не смущало то, что муж в состоянии алкогольного опьянения лежит дома на диване. Это она могла видеть ещё в тот момент, когда выходила из квартиры на поиски сына.
Вернувшись домой, она встречала протрезвевшего мужа и начинался скандал. На следующий день она шла в городскую администрацию и пыталась добиться предоставления ей отдельной квартиры. При этом она была уверена в том, что они (чиновники) обязаны ей дать хотя бы временное жильё. Было написано множество заявлений, которые хоть и каракулями, но представляли собой жалобы на судьбу сына, поведение мужа и множество других аргументов.
Голосов что-то говорящих в голове не было. Однако в определённые моменты она «слышала» детские крики — это её дети звали на помощь. Образные же галлюцинации присутствовали всего несколько раз.
Она уезжала к родственникам, которые были и реальные и давно умершие, воображаемые. В качестве дополнительных симптомов прослеживались:
- небольшой ступор, который возникал периодически;
- двигательные нарушения;
- резкие обрывы в процессе мышления.
Однако все симптомы второго ряда уходили на задний план и не представляли собой чего-то серьёзного сами по себе.
Разрастание параноидного бреда было связано в основном с появлением дополнительной тематики, но не увеличением степени дефекта. Стоит ли говорить, что сын не употреблял наркотики, не валялся нигде избитым и ничего ему не угрожало? Поиск и встречи кого-то в определённое время стали регулярными, а сознание всё больше омрачалось. Характерно, что каждый поход на поиски был связан с построением легенды. Она могла взять с собой свою дочь и отправиться встречать её же с работы, поскольку в городе плохая криминальная обстановка и её могут изнасиловать по дороге. Многие идеи были заимствованы из индийских мелодрам, которые она регулярно смотрела, но в её сознании сюжеты преломлялись с учётом реалий семьи, места и времени.
Бред и галлюцинации при шизофрении часто сопровождаются временной потерей памяти
При этом работоспособность частично сохранялась долгое время. Больная готовила еду, работала на приусадебном участке.
Это пример околобредовости данного типа расстройства. Фоном для бреда становится проявление тревоги, страха, депрессия. Ведущими же компонентами расстройства являются именно бредовые идеи. Галлюцинации и псевдогаллюцинации при шизофрении данного типа выполняют лишь вспомогательную функцию.
Чаще всего бред, как следствие расщепления процесса мышления, возникает неожиданно, а больные даже не помышляют об его фактическом подтверждении. Обычно можно уловить наличие основного вида и дополнительных. К примеру, больной страдает бредом преследования. Он чётко знает о том, как, когда и где на него будет совершено покушение, но метод получения «знания» не озвучивает, а если делает это, то фразами-отговорками. Ему более важно само заявление о том, что он «знает» это. А параллельно с этим могут проявляться формы бреда отношений и какого-то другого. Ему кажется, что люди как-то странно переглядываются, кивают в его сторону, что-то замышляют. Совершенно не обязательно, чтобы это подсказывали голоса при шизофрении.
Многие больные отличаются скрытностью, подозрительностью, недоверием к врачам и всем людям. Они не спешат расписывать свои переживания. На вопрос психиатра о том, что случилось могут ответить «почитайте медицинскую карту — там написано», или «не хочу (не могу) сейчас об этом, давайте поговорим про что-то ещё»… Распознать наличие расстройства может быть очень трудно.
Наиболее тяжёлая форма параноидной шизофрении. Когда-то, именно из-за более яркой степени выраженности, парафрения рассматривалась в качестве автономного психического расстройства. Однако такой подход признан несостоятельным. Сейчас парафренный синдром считают одной из форм протекания параноидной шизофрении. Многое познаётся при сравнении крайностей. Продолжим пример с гениальным поэтом. До тех пор, пока у него только паранойяльный синдром, — он считает себя гениальным автором. Может заявлять (ложные воспоминания), что учился у каких-то признанных мастеров. Но в целом он прекрасно понимает, что его фамилия Кукушкин, а не Пушкин. Он может фантазировать, играть роль, писать подражательские стихи. Иногда, бывает и такое, его произведения на самом деле получают лесную оценку не только друзей, но и знатоков литературы.
Фантазия шизофреника практически не знает границ
В случае же парафренного синдрома ситуация изменится. Больной будет показывать на каракули с невменяемыми строчками. Или не показывать, а прятать их от всех в своих тайниках. Его речи могут содержать рассказы о том, что он уже печатался в журналах и издавал книги. Поэт с расстройством паранойяльного типа сможет даже признать, где он фантазировал, а парафренный синдром не даст этого сделать, поскольку больной не понимает, где начинается реальность, а где заканчивается.
Типы сюжетов бреда такие же — преследования, величия, ипохондрический. Однако часто он протекает на фоне онейроидного помрачения сознания. Это шизофренический делирий, своеобразное психическое «кино». В своём умственно-психическом «телевизоре» больной «видит» самые разные сцены и становится их участником. Это могут быть ложные воспоминания — конфабуляции. Человек может увидеть себя участником каких-то битв, сотрудником спецслужб, убийцей или героем. При этом психика «транслирует» это так, как будто бы он вспоминает яркие картинки из своего прошлого. Но это может быть и просто психический «театр», без «воспоминаний». Конечно, вести речь про лечение галлюцинаций при шизофрении неразумно. Терапия направляется на снижение психической активности, а не является формой борьбы именно с видениями. Это крайне сложный вопрос, поскольку чрезмерное её снижение повлечёт за собой когнитивные нарушения, спровоцированные уже препаратами или другими процедурами.
Больной покинул клинику весной 2014 года, как раз тогда, когда началась гражданская война на Востоке Украины. Вновь он вернулся в лечебное заведение осенью 2015 года. Разумеется, как только он выписался в 2014-ом, так попал под массированный информационный поток сводок с реальных полей сражений. Его сознание сразу же приловчилось превращать их в сюжет для онейроидного «театра». Он «участвовал» в битвах, переживал их, привозил ополченцам оружие и гуманитарную помощь, встречался с известными личностями, в частности — воинами ДНР с позывными Гиви и Моторола, ныне покойными, но тогда они совершали подвиг за подвигом. Он так вжился в это, что, после долгих колебаний, рассказал врачам осенью 2015-го, что немного «подвинулся рассудком» из-за переживаний, которые возникли на войне. И его ополченцы через Ростов якобы переправили домой в Москву. Непосвященные люди могут подумать, что этот парень врёт. И даже поколотить за такое враньё. Нет, господа, не врёт он. Он бредит, а это совершенно другое явление: медицинское. И бить никого не надо.
Вот, что представляет собой параноидная шизофрения в трёх своих основных синдромах.
У многих специалистов существует уверенность в том, что они сменяют друг друга:
- инициальный период;
- паранойяльный;
- параноидный;
- парафренный;
- выраженный дефект, хроническое бредовое расстройство.
Шизофрению обязательно следует лечить, независимо от того, сопровождается ли она бредом, галлюцинациями или нет
Это обоснованная точка зрения, но практика показывает, что периоды идут так, как хотят, сменяют друг друга по своим законам и правилам. Чёткой градации со сменой состояний и прогрессом расстройства не существует. Совершенно неожиданно лёгкая форма может смениться парафренией, которая долгое время будет стабильной. Так же не представляется возможным однозначно отделить параноидный бред от паранойяльного или парафренного. Пациенты же не обязаны бредить по правилам психиатрии. В ходе эпизода с чертами параноидного синдрома могут прослеживаться самые разные метаморфозы. Поэтому создан отдельный тип «Недифференцированная шизофрения», к которой относят пёстрый клубок синдромов, — понемногу от каждого, и «Шизофрения, неуточнённая», что хорошо для первичного диагноза.
Что такое шизофрения и, главное, как жить с диагнозом шизофрения, — этот вопрос задают себе сами больные и их родственники. Что делать, получив как приговор этот диагноз? Есть ли шансы на выздоровление и каковы они, рассмотрим с помощью Системно-векторной психологии Юрия Бурлана.
Описание состояния больного шизофренией, которое дают здоровые люди и специалисты-врачи, с легкостью можно найти на просторах Интернета. Но что же происходит в голове у пациента психиатрической больницы, переживающего на себе все ужасы закоулков собственной психики? Какой предстает жизнь перед больным шизофренией, испытывающим слуховые галлюцинации, может описать только он сам.
Я полон страха. Он съедает все мои желания и эмоции. Я каждое утро прячусь под одеялом от нового дня. Этот страх необъясним, он сковывает все мое тело. Он холодный и съедающий всю реальность. Реальность. Существую ли я в ней теперь, когда я стал слышать этот голос в моей голове. Врачи говорят, у меня шизофрения. То есть я сошел с ума?
Этот голос постоянно ругает меня и унижает каждым словом. Я хочу избавиться от него. Но он не проходит. Лишь во сне я спокоен. Но последние месяцы я сплю только по часу в сутки.
Этот голос. Я хочу убить себя как источник этого голоса. Я только и жду, когда меня выпишут, чтобы снова сделать это. Лучше не жить вовсе, чем жить с ним.
Это голос моей матери. В точности, во всех его интонациях. Он говорит мне, что я никто, что я ничтожество. Что шизофрения — это моя вина и что все-все, что со мной происходит плохого, — тоже моя вина.
Этот голос замолчал лишь на одно мгновенье — когда я собирался спрыгнуть. Наверно, испугался, что когда не станет меня, не станет и его.
А ведь я так хочу тишины! Как я любил в детстве закрыться в комнате или залезть в шкаф, чтобы только не слышать орущих друг на друга мать и отца. Эти звуки разрывали мне мозг. Я хотел убежать от них. И от их постоянных тычков и унижений.
Они не любили меня, они никогда не желали, чтобы я появился на свет. Лучше бы меня абортировали. Всем было бы лучше. А теперь я здесь, в психушке, после попытки самоубийства. Я не вынес этого голоса, не вынес изоляции дома, устал слышать все их упреки, крики.
Вечно недовольный отец и вечно холодная, игнорирующая меня мать. Они славно отыгрывались на мне за свою собственную неудавшуюся жизнь. Я был козлом отпущения.
Лучше бы родители разошлись и сдали меня в детдом. Может быть, там нашлись бы люди, принявшие меня таким, каким я был в детстве, — тихим и спокойным ребенком. Слова не вытянешь. На уроках отвечал лишь по необходимости. Хотя учился хорошо. За письменные работы у меня всегда были пятерки. И чего им не хватало, моим родителям…
Думаю, их самих недолюбили в детстве. Они не знали, что такое любовь. И жили вместе только из-за меня. Я был причиной их несчастий, по их мнению. Теперь я здесь и пробуду здесь, в психушке, еще долго. Пусть радуются. Но они почему-то не радуются. Они говорят, что им стыдно за меня. Что я им не сын больше! Зачем меня только родили и какая это была ошибка!
И этот голос, он не перестает меня оскорблять и унижать, говорить, что я ничтожество, что я ничего в жизни не достиг и теперь уже не достигну. Я буду вечной обузой моим орущим родителям, пока они, наконец, не умрут. И я, наконец, не останусь один. Хотя бы во внешней тишине, так как внутреннюю тишину нарушает непрекращающийся крик этого голоса.
Он появился совсем недавно. И сломал мне всю мою жизнь. Я работал на престижной работе, у меня была девушка. Можно сказать, я был счастлив, если не считать мою депрессию. У меня было все, что нужно для счастья среднестатистическому человеку. И тут, в 27 лет, этот голос.
Сначала я подумал, что мне показалось. Потом ясно стал слышать голос у себя в голове. Стал спрашивать мою девушку, слышит ли она что-либо. Она смотрела на меня, как на сумасшедшего. Поначалу я слышал его лишь отдаленно и лишь несколько раз в день. Я продолжал ходить на работу и заниматься домом.
Но постепенно он стал перебивать меня в мыслях. Я совершенно не мог сосредоточиться. Я перестал справляться с работой. Меня уволили. Я потерял девушку и надежду на нормальную жизнь. Я остался дома один, наедине с этим голосом. И очнулся здесь, в отделении психиатрии, после того как пытался отравиться. А голос, он все еще здесь.
Что происходит с психикой больного шизофренией и почему? Психиатрия не называет точных причин шизофрении. Их объясняет системно-векторная психология Юрия Бурлана, показывая важнейшие причинно-следственные связи этого заболевания.
Диагноз шизофрения не угрожает каждому, его могут получить лишь люди, имеющие звуковой вектор. И закладывается это в детстве. Особенностью детей со звуковым вектором является тончайший слух, особая способность распознавать звуки и смыслы. Такой ребенок, только начав формироваться, уже четко отличает отношение к нему родителей по интонациям, улавливает скрытые смыслы в каждой ноте голоса матери.
Мать, не следящая за тем, что и как она говорит, может нанести ребенку непоправимый вред. Именно ребенок со звуковым вектором, подвергавшийся в детстве воздействию крика и словесному психологическому насилию со стороны хотя бы одного из родителей, реже других домочадцев, сверстников, в школе или в обществе, может получить после пубертата страшный приговор — шизофрения.
Механизм формирования шизофрении связан с высокой чувствительностью слуха и другими психологическими особенностями звукового ребенка. Он чрезвычайно чутко реагирует на все услышанное. Крики, оскорбительные слова или интонации родителей по отношению друг к другу или к ребенку буквально ударяют по сверхчувствительной зоне обладателя звукового вектора. Он теряет чувство защищенности и безопасности. Свойства звукового вектора начинают тормозиться в развитии.
Вместо так необходимого сосредоточения на мире снаружи ребенок начинает отгораживаться от болезненных воздействий внешнего, кажущегося ему агрессивным, мира. И в первую очередь страдает его способность к сосредоточению, распознаванию смыслов — он как будто замыкается в себе, перестает воспринимать происходящее, нормально распознавать обращенную к нему речь, постепенно теряя способность к познанию. Перестает разговаривать, общаться со сверстниками. Такова психологическая защита в ответ на крайне болезненные для ребенка раздражители. В таких случаях может ставиться диагноз аутистического расстройства.
Системно-векторная психология Юрия Бурлана определяет шизофрению как крайне негативное состояние, невроз звукового вектора. Это означает, что по причине полной хронической невозможности наполнить желания и свойства, заложенные природой в человеке со звуковым вектором, происходит полный отказ от них.
Звуковик — потенциально обладатель высокого абстрактного интеллекта, способный к познанию скрытого, законов Вселенной, психики человека. Когда родитель бьет по самому больному — по «Я» звукового ребенка — он словно обессмысливает его жизнь. То, для чего звуковик создан, словно перестает быть для него возможным. В этой максимальной боли и происходит отказ от желаний как реакция психики с целью самосохранения… Косвенно это подтверждается тем, что происходит при слуховых галлюцинациях.
Нередко человек с диагнозом шизофрения слышит критику в свой адрес, призывы убить себя. Как правило, голос, говорящий с человеком, — это голос одного из родителей. Чаще — матери. Критикующий, унижающий голос, который дает почувствовать именно те смыслы, которые осознанно или чаще неосознанно были посланы в детстве родителями. Отвержение, нелюбовь, нежелание ребенка.
Лечение шизофрении проходит в психиатрической клинике, оно необходимо, чтобы помочь больному. Позитивная новость в том, что появилась возможность осознать, что происходит в психике больного, и предпринять дополнительные усилия в борьбе с этим тяжелым заболеванием.
«. Слышу голоса в голове: что делать? Рассказать кому-то, посоветоваться о том, что слышу голоса, — все равно, что признаться в своей одурелости. Все равно, что сказать: «Я чудаковата, слышу голоса. Вы меня не сторонитесь, пожалуйста. Просто я немного “шизанулась”!»День за днем прокручивались в голове сотни диалогов, множество из них реально звучали. Я даже отвечала вслух на вопросы, которые мне задавались. Со стороны это смотрелось, как диалог без одного собеседника. А как же? Я должна ответить на возникшие вопросы — меня ведь спрашивают…
Галина П., воспитатель Минеральные Воды
«. Две недели нас обследовали и потом я услышала страшный диагноз — «шизофрения «. С какими-то бедными симптомами. Нам выписали направление в детское отделение психбольницы. Приехав туда, я поняла, что здесь я потеряю своего ребенка навсегда. Его пичкали какими-то лекарствами, ему устраивали какие-то допросы на тему «А нет ли у тебя ощущения, что кто-то за тобой идет? Или что-то тебе говорит?» Стоило ему задуматься над вопросом, как врач радостно вопрошала «А кого это ты сейчас слушал? А?» Мне было страшно, я не знала, что делать. Но я видела, что теряю сына.
Юлиана Г., учитель по классу фортепиано в музыкальной школе
Практика Системно-векторной психологии Юрия Бурлана показывает — при осознании природы своей психики человеком со звуковым вектором происходит перестройка сознания и возвращается способность сосредотачиваться на мире снаружи, то есть способность к познанию. Человек начинает снова распознавать информацию и смыслы через слух, он возвращается к себе и прорабатывает таким образом свои детские травмы. Есть случаи, когда при такой детальной проработке звукового вектора на тренинге у человека, получившего диагноз шизофрения, уходят голоса, мучившие человека.
Шанс побороться за себя есть всегда — бросить вызов такому заболеванию, как шизофрения. Используйте его — пройдите тренинг по Системно-векторной психологии Юрия Бурлана.
На ночной бесплатный онлайн-тренинг регистрируйтесь по ссылке.
Редактор Диана Кирсс, врач
Статья написана с использованием материалов онлайн-тренингов по системно-векторной психологии Юрия БурланаРаздел: Медицина
6 Июл, 2017 Комментариев: 0 Просмотров: 3125 Теги: Эксклюзив медицина
В клинике «Преображение» применяется комплексная методика лечения больных страдающих шизофренией. Он состоит в использовании медикаментозной терапии и психотерапии.
Основной класс препаратов, используемый при лечении шизофрении, — нейролептики. Это препараты, которые восстанавливают баланс дофамина в головном мозге, тем самым устраняя симптомы болезни – бред и галлюцинации. Кроме того, приём нейролептиков, в большинстве случаев, позволяет предупредить развитие так называемой негативной симптоматики шизофрении – апатию, социальную дезадаптацию, сужение круга интересов и контактов. Вокруг нейролептической терапии существует много мифов. Интернет насыщен текстами, где красочно рассказывается о том, как нейролептики «превращают человека в овощ», «убивают мозг», подавляют волю и эмоции и т. д. Однако следует помнить, что волю и эмоции подавляет, прежде всего болезнь, если не проводить своевременного лечения шизофрении. Нейролептики же останавливают прогрессирование болезни. Как и любые препараты они имеют ряд побочных эффектов, однако тщательный подбор препарата и его дозы, проводимый в ходе лечения шизофрении в клинке « Преображение », позволяет их избежать или минимизировать. Большинство наших пациентов, принимающих поддерживающую терапию, успешно работают, строят личную жизнь, не предъявляют каких-либо жалоб на самочувствие.
Помимо нейролептиков при лечении шизофрении в клинике «Преображение» при необходимости применяются антидепрессанты, нормотимики. Особенностью лечения шизофрении в клинике «Преображение» является использование нейрометаболической терапии – широкое включение в лечение аминокислот, витаминов, антиоксидантов. Такая тактика позволяет повысить эффективность лечения и минимизировать побочные эффекты нейролептической терапии.
Начало лечения шизофрении всегда происходит в стационаре. Только такая мера позволяет круглосуточно контролировать все проявления болезни, которые иногда могут представлять угрозу для самого пациента или окружающих. Кроме того при лечении шизофрении в стационаре возможно отследить приём пациентом медикаментов, а пациенты в виду отсутствия у них правильного понимания болезни часто в начале болезни пьют их недисциплинированно. Кроме того, когда пациент впервые в жизни начинает принимать нейролептическую терапию, целесообразно круглосуточно контролировать иго состояния с целью предупреждения и своевременной коррекции побочных эффектов.
После стабилизации состояния, формировании у пациента правильного понимания болезни и настроя на приём поддерживающей терапии, он может быть выписан на приём поддерживающей терапии дома и амбулаторное наблюдение врачом, которое осуществляется в ходе повторных консультаций.
Важной составляющей лечения шизофрении в клинике «Преображение» является психотерапия. Она позволяет добиться лучшей критики к болезни, поддерживать установку на приём лекарств, улучшает качество жизни и социальную адаптацию наших пациентов.
Стационарное: уточнение диагноза, снятие острой психотической симптоматики, подбор терапии для амбулаторного лечения. Этот этап в среднем занимает 2-4 недели. Стабилизация психического состояния, подбор монотерапии для длительной медикаментозной терапии. Физиотерапия и нейрометаболическая терапия — для улучшения работы головного мозга. Амбулаторная программа рассчитана на 1-1,5 месяца, при посещении поликлиники 2-3 раза в неделю. Индивидуальная психотерапия — подготовка к психотерапевтической группе для людей с эндогенным заболеванием. Непосредственная психологическая и социальная адаптация через участие в специальной лечебной психотерапевтической группе. Посещение 1 раз в неделю. Для приезжих возможно участие в онлайн-группе через интернет. Семейная психотерапия – психологическое обучение членов семьи человека, страдающего шизофренией.
С уважением, Эдилян Баграт Рубенович,
Руководитель клиники, врач высшей квалификационной категории,
Врач-психиатр, врач психиатр-нарколог, психотерапевт
Шизофрения по праву может считаться одним из самых загадочных заболеваний человечества. Вокруг этой болезни существует множество мифов, многие из которых мы постараемся развеять этой статьёй. Начнём с того, что это вовсе не редкое заболевание. По статистике в мире этой болезнью страдает каждый 100-ый. Вдумайтесь в эти цифры, они означают, что среди Ваших знакомых, скорее всего, есть люди, больные шизофренией. Вы можете и не знать их диагноза, ведь вне обострения болезнь может себя никак не проявлять. В чём же заключается эта таинственная болезнь? Многие из Вас слышали словосочетание «раздвоение личности». Это действительно дословный перевод термина «шизофрения» с греческого языка («шизо» — расщеплять, «френос» — разум). Однако не стоит понимать термин слишком буквально.
Клинические случаи, когда пациентам кажется, что внутри них две или более личностей, весьма редки. На самом деле, этот термин отражает, с одной стороны, общую нескоординированность психической деятельности, с другой стороны, — специфические расстройства, когда собственные мысли, чувства и даже движения кажутся чужеродными, навязанными извне помимо воли какой-то таинственной силой.
Такая симптоматика довольно часто встречается в рамках болезни и описана под термином «синдром Кандинского-Клерамбо». В остром состоянии больные по-разному интерпретируют происходящее с ними. Технически «продвинутые» полагают, что находятся под воздействием каких-то всепроникающих лучей, становятся жертвами «психотронного оружия», объектами жестоких экспериментов спецслужб. Люди, склонные к более «мистическому» взгляду на жизнь говорят о гипнозе, порче, которую на них навели.
Нередко болезнь трактуется как вмешательство бесов, нечистой силы или, напротив, силы божественной. В отличие от алкогольных психозов («белая горячка») и некоторых других психических заболеваний зрительные галлюцинации для шизофрении не характерны. Типичными же являются слуховые галлюцинации – «голоса в голове» или «звучащие» мысли, как иногда их называют пациенты. Содержание галлюцинаций чаще негативное, неприятное для больного: «голоса» осуждают, угрожают, комментируют мысли и поступки и, что самое опасное, могут отдавать приказы, в том числе о совершении агрессивных или аутоагрессивных (суицидальных) действий. По невыясненным причинам эти галлюцинаторные голоса имеют очень большую власть над пациентами, и мало кому удаётся не выполнять их приказания. Именно поэтому больные со слуховыми галлюцинациями нуждается в немедленной госпитализации в психиатрический стационар. Галлюцинаторные «голоса» могут быть и приятны по содержанию. Известны случаи, когда они давали советы (в том числе обратиться к психиатру!), хвалили пациента, подбадривали его. Однако и такие «добрые голоса» в любой момент могут измениться и перейти в «угрожающие» и «приказывающие».
Большой интерес представляют люди с так называемым антагонистическим или манихейским бредом. Они одновременно находятся под воздействием «злых» и «добрых» голосов, которые в рамках их бредовой системы нередко трактуются как голоса Бога и дьявола, ангелов и демонов, сами пациенты ощущают себя вовлечёнными в вековую борьбу добра и зла, света и тьмы. Своеобразие переживаний больных заставляет задуматься, откуда берётся этот порой удивительный причудливый мир их галлюцинаторно-бредовых фантазий. Однозначного ответа на этот вопрос пока нет.
Однако о причинах развития шизофренической симптоматики всё же можно сказать кое-что определённое. Многочисленные исследования показали связь основных симптомов болезни – бреда и галлюцинаций — с дисбалансом нейромедиаторов – веществ, осуществляющих передачу нервного импульса от одного нейрона к другому. Ведущая роль в развитии заболевания принадлежит нарушению обмена дофамина и серотонина. Именно на коррекцию этих нарушений направлено медикаментозное лечение шизофрении нейролептиками. Об этих препаратах традиционно ходит много недобрых слухов, их побочные эффекты преувеличиваются, а многие симптомы болезни по незнанию приписываются действию препаратов. Стоит отметить, что медикаментозное лечение за последние годы претерпело существенные изменения: появилось множество новых препаратов, позволяющих эффективно контролировать симптоматику и при этом не оказывающих существенного влияния на качество жизни пациентов.
Эта болезнь, на протяжении многих столетий считавшаяся неизлечимой, в настоящее время благодаря появлению новых препаратов и методик не является такой безнадежной. Это означает, что люди, заболевшие этой болезнью, принимая препараты поддерживающей терапии, могут вести вполне полноценную жизнь: иметь семью, работу и не вспоминать о приступах заболевания. Значительное количество повторных приступов болезни связано не с неэффективностью терапии, а с самостоятельным изменением схемы лечения (чувствуя себя хорошо, пациенты на свой страх и риск снижают дозы препаратов или вовсе прекращают их принимать). Поэтому, даже при условии хорошего самочувствия пациентам стоит оставаться в поле зрения врача, тщательно отслеживать любые изменения состояния: нарушения сна, колебания настроения, немотивированную тревогу, так как даже эти малозначительные симптомы могут оказаться предвестниками нового приступа.
Ученый из США исследовал такое распространенное среди больных шизофренией явление, как субвокальная речь: известно, что такие больные очень часто слышат посторонние голоса в своей голове.
Психиатр Луи Гулд исследовал феномен слуховых галлюцинаций при шизофрении, выяснив имеют ли они какое-либо отношение к явлению субвокальной речи. Известно, что шизофреники описывают этот опыт как просто «голоса в голове». Он провел эксперимент, набрав группу больных шизофренией и здоровых пациентов, с использованием метода электромиографии (EMG), измеряющего мышечную активность во времени.
Головной мозг человека обрабатывает всю лингвистическую информацию, даже приватную речь нашего Я, звучащий в уме, используя различные языковые регионы коры, а также обширные нейронные пути, которые передают «инструкции» к мышцам, задействованным в речевом процессе. Однако когда этот механизм заходит так далеко, что заставляет эти мышцы сокращаться, (несмотря на то, что нейростимуляция обычно слишком слаба, чтобы сформировать голос), наши «тихо звучащие» внутри мысли превращаются в субвокальную речь – и вот тогда ее можно на самом деле услышать «по-настоящему».
Субвокальная речь осуществляется посредством активации голосовых мышц, хотя голоса при этом не слышно. Но на самом деле он просто очень тихий, и ученый считает, что это помогает объяснить, почему шизофреники слышат голоса. Всякий раз, когда человек слышит свой собственный голос, в головном мозге запускается бессознательный алгоритм распознавания – свой это голос или чужой. Пациенты с шизофренией имеют дефект в этом алгоритме, и именно это объясняет их слуховые галлюцинации.
Материал из Энциклопедия системно-векторной психологии
Творчество звуко-зрительных людей страдающих шизофренией
Шизофрения – состояние невроза в звуковом векторе, тяжелейшее психическое нарушение. Шизофрения может развиться исключительно у людей со звуковым вектором. Наиболее частые симптомы шизофрении: слуховые галлюцинации (шизофреники часто слышат голоса), параноидный или фантастический бред, дезорганизованность речи и мышления (бессвязная, трудная для понимания речь, частые задержки мышления, при которых у человека мысль внезапно обрывается и исчезает), неспособность сосредоточиться, со временем развивается значительная социальная дисфункция.
Человек со звуковым вектором сосредоточен на своих внутренних состояниях. Мировосприятие любого человека, кроме звуковика, четко разделено на его собственный внутренний мир (мир внутри) и мир окружающий (мир снаружи). Для всех, кроме звуковиков, — это два совершенно разных мира, где мир внутри – это удел человеческого «Я», а мир снаружи — это огромное жизненное пространство, внутри которого человек пытается занять достойное место. В ощущениях звукового человека оба этих мира находятся у него внутри, как бы являются частью его «Я», его сознания и бессознательного. Звуковое желание не нацелено на то чтобы занять в мире достойное место, оно «выше» этого. Звуковика привлекает загадка, сложность окружающего мира, он естественным образом сосредотачивает свой ум, желая осознать, понять эту сложность. По сути, сами категории деления мировосприятия на мир внутри и мир снаружи исходят из природы звукового вектора, его желания понять, почему мир предстает перед человеком именно в том виде, в котором он его ощущает, возможно ли расширить пределы этого восприятия, и в чем это может проявляться. Его видовая роль – это раскрытие связи с первопричиной существования, т.е. по сути, осознание метафизического. Звуковик сосредоточен на собственных внутренних состояниях, на бессознательном.
В человеческой природе заложено стремление к развитию. Все векторальные свойства имеют свой диапазон развития. Однако, нередко случается так, что родители вместо обеспечения необходимого чувства защищенности и безопасности, здоровой среды, в которой ребенок может нормально психически развиться, сильнейшим образом травмируют ребенка. В качестве примера можно взять истеричную, с большими страхами в зрении и неразвитым, скандальным кожным вектором кожно-зрительную мать замужем за анально-звуковым мужчиной. Такой человек постоянно будет провоцировать скандалы со своим мужем, устраивать истерики, срывать свою злость и недовольство жизнью на маленьком сыне звуковике(например, анальном звуковике). Это может сильнейшим образом психически травмировать его именно в звуке. Например, частые тирады о том, что сын – придурок, идиот, такой же ни на что негодный человек, как и его отец, и что лучше бы она его и вовсе не рожала, может колоссально травмировать ребенка. Если ребенок будет, например, подвергаться еще и дополнительному давлению в школе от сверстников, то внешний мир может стать для него слишком болезненным.
Для здорового звуковика развитие его «Я», его звукового ума основывается на понимании и осознании мироустройства на разных уровнях, от неживой природы до способности заглянуть глубоко в человеческие души. Ведь развитый звуковик — знаток человеческих душ. Это его видовая роль. Пласт коллективного бессознательного, прикоснуться к которому желает звуковой вектор, скрыт в пределах мира снаружи, в психическом других людей, в законах взаимодействия между людьми, во взаимосвязях между восемью мерами человеческого психического.
Если для звуковика с раннего детства взаимодействие с миром снаружи настолько болезненно, что он не только не способен научиться адекватно контактировать с людьми, а вовсе не готов ни с кем идти на контакт, то закончиться это может расстройством личности аутистического спектра или, в худшем случае, неврозом, шизофренией. У здорового звуковика мироощущение равноценно сбалансировано между миром внутри и миром снаружи, несмотря на то, что оба этих мира заключены для него как бы внутри. Восприятие обоих миров цельно. Внутри этого мировосприятия происходит развитие звукового «Я», которое во многом зависит именно от полноценного взаимодействия с «миром снаружи», его осмысления и наблюдения за ним, понимания своего места в нем относительно других людей. Если человек отказывается от своего желания, от стремления к наслаждению, т.е. звуковой вектор уходит в невроз, целостность мировосприятия рушится, происходит расщепление между миром внутри и миром снаружи, расщепление их целостности.
Основным жизненным лейтмотивом невротика становится облегчение страдания, источником которого является внешний мир. Это является одной из причин появления навязчивых и неконтролируемых внутренних голосов. Здоровый звуковик может сознательно разговаривать сам с собой, иногда даже голосом, если он один и его никто не видит. Этот разговор — диалог, обсуждение важных (невсегда) вещей с «человеком понимающим». Звуковик сам с собой обсуждает свои звуковые нехватки (и не только звуковые), успокаивая себя таким образом в звуке, несколько балансируя свое внутреннее состояние. Звуковику крайне важно слышать. Звуки, слова, речь, музыка, а самое главное, глубина смыслов, заключенных в них, — это то, что стимулирует звуковое желание, звуковой ум. Смыслы доходят до сознания через ухо, через звуки.
При шизофрении происходит потеря способности отличать звуки, рождающиеся внутри (внутренний голос, внутренний диалог), от звуков, приходящих извне. Происходит потеря контроля, осознанности того, как возникает внутренний диалог, внутренний голос. Неконтролируемые внутренние голоса — это голоса той же звуковой природы, что и в диалоге с самим собой, но они появляются спонтанно, приобретают самостоятельность. Голоса — это знак прогрессирующей болезни. Голоса говорят сами по себе, и поначалу звуковику интересно их слушать. Это может быть какой-то незнакомый голос, комментирующий или делающий замечания. Это могут быть и несколько голосов, обсуждающих что-то между собой. Обычно человек отдает себе отчет в том, что голоса говорят у него в голове, ему интересно пообщаться с ними, обычно они отвечают, когда он спрашивает их, например, кто они, откуда и т.п. Голоса со временем становятся все более частыми, настойчивыми, неконтролируемыми и все больше отвоевывают часть сознательной реальности звуковика. В какой-то момент он может потерять способность отличать нереальность внутренних голосов, они начинают занимать настолько много внутреннего пространства и внимания, что становятся более реальными нежели сама реальность окружающего мира. К тому же нередко голоса слышатся именно снаружи, размывая четкую границу внутреннего и внешнего.
Шизофреник всегда обладатель как минимум двух векторов, один из которых – нижний. Нижние вектора – это проявление жизненной силы человека, его сексуальности, образа мышления и способа адаптации окружающего мира. Поэтому нижние вектора в купе с неврозом в звуковом векторе дают разные клинические картины шизофрении.
Например, обычная форма шизофрении, ранее именовавшаяся вялотекущей – это сочетание звукового вектора с мышечным.
Параноидальная форма шизофрении наблюдается в сочетании звукового вектора с кожным.
Кататоническая форма шизофрении наблюдается в сочетании звукового вектора с анальным.
При шизофрении характерны периоды обострения болезни – психозы. Психотические проявления (бреда, слуховых галлюцинаций) настолько сильны, что это сразу замечают окружающие. Поэтому обычно самый первый психотический эпизод заканчивается посещением психиатрической больницы и первичным диагностированием шизофрении. Например, человек может слышать демонов, которые не просто говорят с ним и указывают ему, но еще и берут контроль над его поведением, например, начинают вслух говорить его ртом.
У некоторых людей психозы могут длиться неделями или даже месяцами с последующей полной ремиссией симптомов вплоть до следующего рецидива болезни. У других полной ремиссии не происходит, но наблюдаются продолжительные подъемы и спады интенсивности симптомов. У части шизофреников изменения в симптоматике относительно невелики на протяжении всего хода болезни.
Напряжение, которое возникает у пациента по мере того, как он пытается усилием воли заглушить голоса или игнорировать их, может доходить вплоть до физического дискомфорта и боли. Не говоря уже о том, что человек, страдающий от слуховых галлюцинаций, не в состоянии заняться чем-либо ещё. Ему сложно заснуть, сложно сосредоточиться на работе, домашних занятиях или даже необременительном любимом деле, которое обычно не требует особой концентрации.
В клинической практике встречаются самые разные типы слуховых галлюцинаций у больных шизофренией: это могут быть голоса одного или нескольких человек, детские и взрослые, мужские и женские, знакомые и незнакомые — никакой особенной системы здесь нет. Зато есть системный подход в лечении слуховых галлюцинаций, доказывающий свою эффективность на протяжении последних 30 лет.
В поддержку людей, страдающих слуховыми галлюцинациями (и при этом необязательно являющимися психически больными в привычном смысле этих слов), в 1987 г. зародилось движение Hearing Voices Movement. Оно оспаривает принятое соответствие между шизофренией и слуховыми галлюцинациями, способствует социальной реабилитации людей, страдающих от голосов в голове, и борется с их стигматизацией.
Среди прочего, именно движению Hearing Voices пациенты, которые слышат несуществующие голоса в своей голове, обязаны терапевтическим подходом, исключающим активный приём медикаментов для борьбы со слуховыми галлюцинациями. Этот подход фокусируется на когнитивных методиках, позволяющих снижать тревогу и психологическое напряжение при их появлении, переключать внимание на текущие занятия или окружающие явления и в конечном итоге снижать интенсивность возникновения голосов. Этот метод лечения называется метакогнитивной терапией.
Особое значение в ходе психотерапии слуховых галлюцинаций занимают медитативные приёмы, которые помогают сосредоточиться на продуктивных занятиях. При этом совсем отказываться от медикаментов не стоит — фармакологическая поддержка при правильно подобранной дозировке и сочетании лекарственных средств только способствует успеху когнитивно-поведенческой терапии голосов.
Содержание слуховых галлюцинаций тоже может быть самым разнообразным: одни голоса беседуют с самим человеком, другие — друг с другом, голоса могут комментировать действия человека и окружающую обстановку, могут настойчиво требовать выполнить то, на что человек не решился бы по своей воле, включая насильственные действия по отношению к себе и окружающим. Поэтому признать наличие слуховых галлюцинаций и рассказать об их содержании близким особенно трудно. К сожалению, далеко не везде преодолён стереотип о том, что голоса в голове служат симптомом тяжёлого психического заболевания, и не всегда даже искренность пациента может изменить взгляд его близких на проблему. Однако это первое, что следует сделать в ходе лечения слуховых галлюцинаций.
Шизофрения — это сложное психическое заболевание со множеством форм. Её основной признак — у человека изменяется представление о реальности и о своей личности.
Откуда берётся шизофрения, точно сказать никто не может. Скорее всего, виновата во всём генетика. Но помочь ей может болезнь или стресс.
К сожалению, многие люди просто не доходят до специалистов. Это связано и со страхами и мифами о психиатрии, и с тем, что шизофреники не считают себя больными. Человек с таким расстройством уверен в том, что здоров. Или что ему открылись великие истины, или что его великая миссия в мире важнее повседневной суеты.
При слабых признаках шизофрении человек не получает психиатрической помощи, а болезнь постепенно прогрессирует и подчиняет его жизнь.
Шизофрения — один из самых распространённых диагнозов в психиатрии. Но разобраться в её формах сможет не каждый психиатр. Для обычного человека главное — заметить опасные признаки и либо дойти до врача, либо помочь больному и уговорить его на осмотр.
Начальные признаки шизофрении трудно заметить. Чаще всего она проявляется в 18–35 лет. Но заболеть можно всегда.
Иногда первые признаки шизофрении появляются ещё в детстве или в подростковом периоде. Тогда странности поведения списываются на переходный возраст или на особенности характера.
Человек замыкается, мало общается с людьми, не идёт на контакт и теряет интерес к тому, что раньше его радовало. Иногда притупляются физические ощущения: больной не замечает голода, забывает, что нужно умыться и поменять одежду. Появляются неожиданные эмоции: например, просьба передать соль может вызвать раздражение, агрессию.
Это всё подойдёт под описание бунтующего подростка, ребёнка, тяжело переживающего стресс, или человека, ослабленного болезнью.
Перечисленные выше признаки — это не повод для диагноза, а всего лишь предупреждение, что стоит поговорить с близким человеком и, возможно, сходить к психологу, чтобы преодолеть стрессы и травмы.
Стоит ли тащить человека к психиатру по поводу каждого каприза или потому, что отношения испортились? Нет. Попытки найти болезнь там, где её нет, даже хуже, чем сама болезнь.
У настоящей шизофрении есть два типа симптомов: большие и малые. Чтобы поставить диагноз, нужен либо один большой симптом, либо два малых.
- Эхо мыслей. Больной считает, что окружающие могут управлять его мыслями: читать их, стирать или, наоборот, вкладывать в голову чуждые. Это не забавная идея вроде «А что было бы, если бы мои мысли читали», а уверенность, что так и есть.
- Бред воздействия. Человек считает, что им управляют. Запрограммировали, загипнотизировали или воздействовали лучами. Иногда шизофреник думает так о других людях: всех уже обманули, один он видит правду.
- Голосовые галлюцинации. Больной может понимать, что голоса в голове ему только чудятся, а может и не осознавать этого, разговаривать с невидимым собеседником. Голос может просто общаться и что-то рассказывать, а может и давать указания.
- Бредовые идеи, в которые больной искренне верит. В заговор рептилоидов, спасение мира от инопланетян, зашифрованные послания неведомых цивилизаций и так далее.
- Стойкие галлюцинации (не только голосовые). Чаще всего это иллюзии, когда мозг достраивает реальность. Например, больному кажется, что у людей на улицах вырастают копыта или что шарф на кресле живой.
- Непонятная речь. Больной объясняет что-то очень для него важное, но понять его невозможно. Между фразами отсутствует логическая связь, но человек этого не замечает. Иногда больной использует слова, которые сам и выдумал, чтобы называть ими явления, существующие в его голове: «От дома до угла ровно 340 шагов. И вот вчера габаги перекапывают балкон!»
- Медленные реакции. Больной не реагирует на окружающих, впадает в ступор вплоть до полной неподвижности. Человек может сидеть и смотреть в одну точку.
- Негативные симптомы. Негативными их называют потому что утрачиваются какие-то умения или навыки. Человек теряет эмоции, интерес к работе, мало общается с людьми.
Эти признаки — однозначный повод дойти до врача и разобраться, что происходит и как вернуться в реальность.
Некоторые формы шизофрении приводят к обострениям. Грубо говоря, это такие периоды болезни, когда симптомы проявляются особенно сильно и человек выпадает из реальности.
Больные не понимают, что делают, они в своём мире, поэтому предсказать их поведение невозможно. При худшем сценарии у шизофреника просыпается агрессия, направленная на себя или на других людей.
Что делать? Вызывать врачей. А пока они едут, постараться установить доверительный контакт и успокоить человека.
Не доказывайте больному, что он неправ, что голоса в голове ему только кажутся или что он бредит.
Во-первых, он не поверит. Во-вторых, запишет вас во враги. А нужно совсем другое.
Лучше попробуйте понять, что именно кажется человеку, и подыгрывайте. Если больной верит, что мир захватили рептилоиды, и рвётся спасать планету, расскажите, что вы агент по борьбе с агрессорами и сейчас сделаете его своим коллегой.
Иногда человек не теряет связи с реальностью, а симптомы есть. Сложнее всего уговорить его пройти осмотр, но это необходимо. Как именно это сделать, к сожалению, не скажет никто. Если больной отказывает идти к доктору, постарайтесь пригласить врача на дом, обращайтесь в частные клиники. Главное — добраться до лечения.
Современные способы терапии достаточно хороши, чтобы успешно лечить шизофрению.
