Скажу от себя.
Когда сын впервые попал в ПБ, первое, что я сделала — открыла «Закон о психиатрической помощи». Увидела, например, норму о том, что лечение — добровольное решение человека. Норму о том, что человек имеет право отказаться от лечения.
Мы его в ПБ сдали — вызвали скорую психиатрическую помощь и милицию. Когда его привезли в приемное отделение и стало ясным, что его госпитализируют — начались уговоры, чтобы он подписал заявление о добровольности. Говорили нам, что если недобровольно — то на пол-года, а если подпишешь, то отпустим сразу, как легче станет. Уговорили, он подписал.
В первую неделю пошло резкое улучшение состояние. В принципе уже через два дня он стал адекватен. Врач объясняла, что надо еще лежать.
Потом его состояние стало ухудшаться и с каждым днем все сильнее.
Плюс мы видели жуткие условия, страшная ситуация по контингенту.
Тогда мы решили, что больше в больнице нельзя находиться. И сын написал заявление о выписке под мою диктовку.
Мы вручили заявление врачу. Она отказалась его принять. мы настаивали, я говорила о нормах Закона, что выписать обязаны.
Тогда она вызвала зам. гл. врача.
Пришел мужик (извиняюсь за слово, но мужчина у меня не пишется). аргумент его был — грубость и просто отказ без объяснений.
Мы просили, чтобы нам сказали, ЧТО с ним — отказывались говорить, просили, чтобы объяснили, какими лекарствами лечат — отказывались говорить.
потом просто сказал — не выпишем, это все.
И тогда эта ситуация совершенно невероятная для меня, привыкшей к обычной медицине, была совершенно недопустима.
И я сына в тот же день вывела из отделения без разрешения. То есть это был побег.
Затем мы связались по телефону с врачом. Она настаивала на возвращении и связались с гл. врачом. мы со своей стороны говорили, что с нами поступают незаконно — мы должны понимать, почему и чем нас лечат.
Мы вернулись в отделение. Гл. врач лично беседовал с сыном часа 2, если не три. Потом разговаривал с нами (со мной и с мужем). Он нам уже отвечал на наши вопросы, не отказывался объяснять. Сказал, что у сына шизофрения. Что лечение необходимо. Объяснил очень коротко суть действия нейролептиков. Объяснил, что его состояние не может быть результатом употребления наркотиков или ПАВ, или психотропных препаратов.
Далее мы перешли к разговору о Законе. Я говорила, как я читала нормы, он утверждал, что действия всех врачей строго соответствуют закону.
Хотя мне было очевидно, что это не так, я тем не менее осознала, что через правоохранительную систему ничего не сделать доброго для сына.
Поэтому я больше Законы не читала.
заявление в суд надо подавать по месту нахождения ответчика. А это означает, что одни и те же судьи постоянно решают все спорные вопросы. А это уже очень прочная связка психиатров и судей. Попросту не приходится надеяться на объективность суда.
К тому же эта судебная практика — очень сильно растягивать процесс. Пока суд да дело, за это время можно уже человека ввести в овощное состояние.
Мне показалось, что все вопросы надо решать оперативно, а значит, судебная защита в принципе не для нас.
Ну не увела бы я его из больницы — пошла бы в суд. Через месяц мне бы назначили заседание суда, потом заседание перенесли бы. За это время уже все так сильно изменилось бы, что уже первое заявление было бы несоответствующим новому состоянию.
Но прошли годы, сейчас потихоньку все же надо осваивать законодательство. Потому что уже нет такой экстремальности, и вопросы можно ставить перед врачом изначально.
Так что тем, кто хочет идти этим путем, надо какие-то дать ориентиры.
Я была на семинаре НПА. Слышала выступление юриста, профессионально работающего в сфере психиатрии.
Это Юлия Николаевна Аргунова.
И я сейчас сделаю выписки из ее выступления на семинаре — это можно рассматривать как руководство к освоению законодательства.
В соответствии с Законом Российской Федерации «О психиатрической помощи и гарантиях прав граждан при ее оказании» (1992) психиатрическая помощь больным шизофренией оказывается при добровольном обращении пациента или с его согласия (за исключением случаев, когда требуются принудительные меры медицинского характера). Поэтому в настоящее время не все больные состоят на учете в психоневрологическом диспансере (ПНД). Это касается прежде всего больных вялотекущей (малопрогредиентной) шизофренией, которые по мере необходимости обращаются за помощью к врачам территориального ПНД или к психиатрам альтернативных служб. На диспансерном активном учете не состоят и многие больные с благоприятно текущей рекуррентной шизофренией, а также пациенты, у которых диагностируется состояние длительной ремиссии. Последние могут быть по их желанию временно сняты с учета или поставлены на учет. Таким больным может быть оказана амбулаторная психиатрическая консультативно-лечебная помощь.
В связи с особенностями шизофрении, тяжестью и прогредиентностью большинства ее клинических вариантов основными видами помощи при этом заболевании остаются наблюдение в ПНД и лечение в психиатрической больнице.
В ПНД больные шизофренией получают не только внебольничную лечебную, но и социальную помощь по трудоустройству, обеспечению прав, льгот и т. п. В диспансере проводятся лечение малопрогредиентных форм болезни, поддерживающая терапия в период ремиссий, купирование стертых и транзиторных обострений. Появление в последние годы психофармакологических средств, обладающих выраженной антипсихотической активностью и не вызывающих тяжелых побочных эффектов и осложнений, позволило значительно расширить диспансерную помощь.
Больные шизофренией, находящиеся в остром психотическом состоянии — при манифестации болезни или ее обострении, — должны быть направлены в психиатрическую больницу, где им будет оказана медицинская помощь в полном объеме, вплоть до ургентной терапии. Показанием к госпитализации служит продуктивная симптоматика, свидетельствующая об обострении заболевания и нарушающая адаптацию больных. Неотложная госпитализация необходима и в тех случаях, когда из-за резкого снижения критики при обострении болезни невозможно обеспечить систематическое амбулаторное лечение больного. Очень важно своевременно госпитализировать больных с приступообразной шизофренией. Эпизодические «просветы» в начальной стадии заболевания могут создать у врача и близких больного иллюзию легкого, обратимого течения, а совпадающие по времени экзогенные влияния затрудняют точную диагностику эндогенного процесса. Слишком поздняя госпитализация чревата последствиями: задерживается активное лечение, возрастает опасность различных антисоциальных эксцессов со стороны больного, ухудшаются клинический прогноз и перспективы адаптации.
Основанием для госпитализации больного в психиатрический стационар является заключение врача-психиатра (чаще всего ПНД).
В тех случаях, когда состояние больного шизофренией представляет опасность для самого пациента и окружающих его лиц (бред, императивные галлюцинации, возбуждение различного типа, депрессия с суицидальными тенденциями и т. п.), предусмотрена возможность неотложной принудительной госпитализации, процедура которой определена вышеуказанным законом (статья 29).
При направлении пациента в психиатрическую больницу всегда следует учитывать, что его пребывание там, даже по его желанию, может иметь определенные социальные последствия, поэтому госпитализация проводится по точным, не вызывающим сомнений показаниям. В деонтологическом смысле следует учитывать как интересы больных, так и необходимость защиты общества от их социально опасных действий.
Серьезного внимания заслуживают своевременная выписка больного из стационара и перевод его под наблюдение диспансера, на амбулаторное лечение. Основной критерий в этих случаях — достаточно полное, стабильное или значительное обратное развитие продуктивной симптоматики, эффективность поддерживающей терапии, обеспеченность внебольничного наблюдения (семья, диспансер). Не следует выписывать больных при первых признаках улучшения состояния или через несколько дней после купирования острых проявлений болезни. Вместе с тем длительное содержание больных в стационаре может приводить к утрате их социальной активности, разрыву связей с обществом и т. п. При многомесячном и многолетнем пребывании больного в стационаре могут развиться явления госпитализма.
В связи с этим, помимо активной биологической терапии, в стационаре необходим комплекс реадаптационных мероприятий в пределах возможного (труд, удовлетворение культурных запросов). В последнее время развиваются промежуточные формы учреждений (типа дневных стационаров, пансионатов и т. п.), в которых проводится активное лечение больных без полной изоляции от семьи и привычного окружения.
Больные с тяжелым дефектом личности и редуцированными психотическими симптомами (стабилизация на уровне конечного состояния) могут быть направлены в психоневрологические учреждения социального обеспечения.
Все этапы лечения больного шизофренией, осуществляемые в различных психиатрических учреждениях, строго регламентированы вышеупомянутым Законом о психиатрической помощи.
Трудовая, военная и судебно-психиатрическая экспертиза. Решение экспертных вопросов в области трудового, военного и судебно-психиатрического законодательства являются важной частью организации помощи больным шизофренией, направленной на создание условий для их реабилитации. Правильное решение экспертных вопросов основывается на знании общих закономерностей течения заболевания, индивидуальных особенностей течения шизофрении и оценке психического состояния в момент освидетельствования.
Экспертизу трудоспособности больных шизофренией проводят специализированные комиссии, функционирующие в тесном контакте с врачами ПНД и психиатрических стационаров. В последнее время изменены названия этих комиссий, введены в их работу новые правила, введены новые формулировки, обосновывающие определение групп инвалидности, что необходимо знать всем психиатрам (подробно см. часть 1, главу 8).
Достаточная сохранность трудоспособности и даже профессиональный рост возможны при рекуррентной и близких к ней вариантах приступообразно-прогредиентной шизофрении. В периодах приступов заболевания больные временно считаются нетрудоспособными. Имея в виду возможность благоприятного течения заболевания, на период долечивания также лучше использовать лист временной нетрудоспособности и не следует спешить с переводом их на инвалидность, так как это может существенно затруднить последующую реабилитацию. При затяжных или континуальных приступах устанавливается группа инвалидности, соответствующая состоянию больного (обычно II ). Трудоспособность в ремиссиях определяется их формой — от установления временной нетрудоспособности (для активного лечения) до установления инвалидности II и III группы. Последняя устанавливается при сниженной, но неутраченной трудоспособности.
Естественно, наиболее часто и стойко трудоспособность оказывается утраченной при злокачественно-прогредиентных формах шизофрении. Промежуточное положение в этом отношении занимает параноидная шизофрения. При вялотекущей шизофрении трудоспособность может быть достаточно сохранной или ее восстановление может обеспечиваться в периоды обострения заболевания выдачей листа временной нетрудоспособности. При вялотекущей шизофрении, как и при прогредиентных формах заболевания, необходимость в переводе на инвалидность обычно возникает на отдаленном этапе заболевания. Поскольку экспертное заключение имеет большое значение для социально-трудовой адаптации больных, особую осторожность следует проявлять при оценке непсихотических состояний пограничного типа в юношеском возрасте.
В связи с вопросом о трудоспособности больных шизофренией привлекают к себе внимание данные ВОЗ, свидетельствующие о положении больных в разных культурах [ Carnpenter W . T ., Buchnan R . W ., 1995]. Оказалось, что более благополучное положение имеют пациенты в развивающихся странах с их меньшими требованиями к индивидуальным способностям человека и более традиционной поддержкой окружающего сообщества. В большинстве же развитых индустриализированных стран, где требования к работающим и общее напряжение жизни весьма велики, где много широковещательных деклараций о необходимости помощи больным, возможности получения работы последними весьма ограничены. Так, в США 70 % больных шизофренией являются безработными.
В нашей стране большой поддержкой для тяжелобольных являлись активно функционировавшие до последнего времени лечебно-трудовые мастерские.
К службе в армии больные шизофренией считаются непригодными, что определено соответствующими положениями и инструкциями, на основе которых действуют военно-медицинские комиссии.
При судебно-психиатрической экспертизе наличие шизофренического процесса в форме психоза либо выраженных изменений личности ведет к признанию больных невменяемыми. Если заболевание в аналогичной форме возникло в период следствия или заключения, то больных направляют в психиатрическую больницу. Исключение составляют больные приступообразной шизофренией, у которых после приступа формируется глубокая многолетняя ремиссия с полной трудовой адаптацией. В таких случаях не исключена вменяемость пациентов. Наибольшие трудности для судебно-психиатрической экспертизы представляют малопрогредиентные формы шизофрении, а также постпроцессуальные психопате подобные состояния. Судебно-психиатрическая оценка в этих случаях строго индивидуальна и зависит в основном от способности больных отдавать себе отчет или руководить своими действиями в конкретной криминальной ситуации.
Судебно-психиатрическая оценка дееспособности больных в рамках гражданских актов основана на определении психического состояния в момент их совершения. Состояния психоза и выраженные проявления дефекта при совершении соответствующих юридических актов делают больных недееспособными. При выраженных психических расстройствах возникает также вопрос о признании больного недееспособным с обязательным наложением опеки для предотвращения вреда, который он может причинить своим интересам.
Все судебно-психиатрические решения в отношении больных шизофренией принимаются врачами на основе существующего законодательства в установленном порядке (более подробно см. часть 1, главу 8).
Что рассказывают российские власти в международных арбитражах и Европейском суде, защищаясь от исков ЮКОСа
Пока СК проводит обыски у «Открытой России», не скрывая, что это ответка «в связи международными судебными разбирательствами, направленными на принудительное взыскание с Российской Федерации денежных средств в сумме более 50 млрд долларов США» (такую сумму в 2014 году Москву обязал выплатить компаниям, аффилированным с ЮКОСом, Третейский суд Гааги), позиция самих властей в этих международных разбирательствах по-прежнему остается крайне противоречивой и абсурдной.
В том смысле, что в одних делах по искам нефтяной компании (будь то первое налоговое дело Ходорковского и Лебедева либо претензии ЮКОСовских дочек и акционеров к РФ насчет экспроприации активов) российское правительство настаивает, что ЮКОС добывал и продавал нефть, с чего якобы не платил налоги (о хищении — ни слова). А в других кейсах (главным образом в случае с находящейся в Страсбурге жалобы Ходорковского и Лебедева на приговор по второму делу о хищении нефти) правительство активно настаивает на том, что добытая и продаваемая ЮКОСом нефть похищалась, причем похищалась ЮКОСом же.
То есть позиция правительства России опровергается позицией правительства России в зависимости от рассматриваемого в данный момент иска или жалобы ЮКОСа.
При этом на сегодняшний день есть десятки решений российских и иностранных судов, установивших продажу, а не «хищение» нефти. Но правительство как ответчика в ЕСПЧ по жалобе на второй приговор не смущает даже то, что «Роснефть», ставшая в 2004–2007 гг. «владельцем» «потерпевших» дочек ЮКОСа, до сих пор вообще ничего не сказала в своей международной отчетности о «хищении». Потому что хищения там и нет, вместо этого — прибыль. Да и судья Данилкин из Хамовнического суда в своем приговоре о «хищении нефти» не смог не признать факт наличия прибыли, но прибыль от продажи нефти порядка 3 млрд долл. США назвал «убытками».
Ходорковскому и Лебедеву за это дали по 14 лет.
Примечательно, что и представитель РФ в ЕСПЧ Георгий Матюшкин лично в первом деле «ЮКОС против РФ» настаивал, что была продажа нефти. Сейчас в Страсбурге, оппонируя на доводы бывших руководителей ЮКОСа на жалобу по второму делу, официальные представители России на голубом глазу говорят про «хищение». И на этом фоне одновременно Минюст РФ обращается в Конституционный суд за невозможностью исполнения решения ЕСПЧ по делу ЮКОСа о выплате акционерам ЮКОСа компенсации на 1,9 млрд евро (за взыскания налоговых штрафов задним числом), но ничего не сообщает КС о «хищении» нефти. КС же в январе 2017 года принимает решение «не платить» эти 1,9 млрд евро, при этом зная, что имеется решение Президиума Верховного суда, оставившее в силе приговор про «хищение нефти»…
«Шизофрения в праве», как утверждал в своей кассационной жалобе на второй приговор бывший глава МФО «Менатеп» Платон Лебедев. Его защита совместно с защитой Ходорковского на днях уведомила секретариат Европейского суда о еще двух официально задокументированных примерах избирательной позиции российского правительства в деле ЮКОСа (часть 1, часть 2).
Так, международный арбитражный суд в Женеве, рассматривающий претензии к России со стороны люксембургской компании Yukos Capital S.A.R.L об экспроприации ее активов, в январе 2017 года вынес решение о юрисдикции, в котором написал, что истец и ответчик сходятся в том, что дочерние компании НК «ЮКОС» осуществляли добычу нефти и продавали ее различным торговым компаниям группы «ЮКОС». В промежуточном решении Международного арбитражного суда в Торонто от марта 2017 года, рассматривающего претензии к РФ кипрского акционера ЮКОСа — Luxtona Limited, приводится цитата из заявления в суд самого ответчика о том, что в период с 1998 по 2003 год добывающие дочерние предприятия ЮКОСа продавали свою нефть торговым компаниям в России».
И о хищении опять ни слова.
«Все вышеуказанное убедительно подтверждает позицию заявителей (Ходорковского и Лебедева — Ред.) о том, что правительство РФ неизменно поступало недобросовестно как по отношению к заявителям, так и по отношению к национальным и международным судам и арбитражным трибуналам, рассматривавшим их дела и выносившим решения по соответствующим спорам», — подытоживают адвокаты Ходорковского и Лебедева в своем заявлении в Европейский суд.
Какие выводы в итоге сделает Страсбург, у которого таких примеров в рамках жалобы на второй приговор скопилось уже много, покажет ближайшее время.
Депутаты Госдумы намерены взять под контроль людей с психическими отклонениями. А возможно, и ограничить их в правах. Речь идет о тяжелых заболеваниях, например, таких, как шизофрения. Как показала трагедия с массовым детоубийством, среди страдающих психическими отклонениями немало агрессоров. Обсуждается и вопрос о степени ограничений на брак и отцовство. Мнения экспертов выслушала корреспондент «Вестей FM» Марина Костюкевич.
Еще до вчерашнего дня Олег Белов мало кому был интересен и даже знаком. Он жил в обычном доме, вел обычную жизнь, и, казалось, его интересы были самыми обычными: водил детей в детсад, затем куда-то отлучался (как считали соседи, на работу), вечером приходил усталый и проводил тихие вечера дома. Он не пил , не курил. Единственное, что многих удивляло — его стремление иметь много детей (в наше-то время). Но это объяснялось приверженностью семьи ценностям секты адвентистов седьмого дня. В конце концов, это не запрещено. Единственный человек, которого Белов раздражал с первого дня знакомства — это его теща. Она его называла шизофреником и моральным уродом. Но на это никто не обращал внимания. Мало ли что теща про нелюбимого зятя наплетет. Но, как оказалось, в этом случае женщина что называется как в воду глядела. Теперь именно она , оставшись один на один со своим горем, рассказывает о том, что зять был странным, нелюдимым, давил на членов семьи, бил жену, а детей заставлял ходить в секту. Но главное — у него была справка из ПНД. Именно эти факты и вывели многих из ступора, который случился после сообщений об убийстве 9 человек, включая нерожденного. И тогда возник вопрос: а как он мог быть отцом и воспитывать детей, если он неадекватен? По мнению Сергея Фургала, члена комитета Госдумы по охране здоровья, врача-невролога, если человек болен и это установлено, он должен быть признан ограниченно дееспособным.
«Вот он стоит на учете, инвалид второй группы по шизофрении, а у него 6 детей и беременная жена. И всем наплевать. Было бы еще 7, 10 детей, он бы и их потом всех убил, когда у него случилось бы обострение. Я не говорю, что его нужно сажать, но лишить его родительских прав суд обязан был. И вот эти все доводы чиновников, что мать не явилась на заседание или нет доказательств плохого обращения. Какие еще нужны доказательства? Детей насильно заставляли ходить в секту. Понятно, что там был бардак. Были прошения от соцслужб, которые хотели лишить его родительских прав. Куда смотрел наш суд? Я считаю, что это вообще полное безобразие!», — возмущён депутат.
Как утверждают психиатры, люди, страдающие шизофренией, как правило, безобидны. Зачастую они даже демонстрируют высокие моральные качества. Они могут бесплатно работать или активно защищать права людей, говорит врач-психиатр, доцент Российского научно-исследовательского университета имени Пирогова Вениамин Житловский. Но некоторые обстоятельства могут спровоцировать у них приступ агрессии.
«Периоды обострения могут быть связаны с различными психическими травмами, проблемами на работе, в личной экономике. Любая экстремальная ситуация может спровоцировать особое состояние. Дойдя до какого-то пика в этом состоянии, человек может совершить какое- то необычное действие. В данном случае это и произошло. Я не оправдываю его, но говорить о том, что все страдающие психическими заболеваниями или страдающие этой болезнью — опасны, неправильно», — уверен Житловский.
И говорить о том, что все, кто страдает тяжелыми психическими расстройствами, должны быть лишены родительских прав, наверное, не совсем правильно, считает первый зампред комиссии по поддержке семьи, детей и материнства Общественной палаты Павел Сычев.
«Лишать родительских прав и даже законодательно запрещать воспитывать своих детей. В этот процесс, наверное, законодательно вмешаться будет сложно», — рассуждает Сычев.
Но попробовать можно, считает Сергей Фургал. Человек с отклонениями в психике не может иметь равные права с теми, кто здоров. Ведь это вопрос безопасности окружающих.
«Можно признать ограниченно дееспособным и запретить заключать официальные браки — со всеми вытекающими отсюда последствиями. Психически больной человек не может иметь столько же прав, сколько здоровый человек, потому что он представляет опасность. Может, это звучит и жестко, но, тем не менее, я так считаю. Я думаю, что как только у нас начнется сессия, мы обязательно этот вопрос будем поднимать в нашем комитете и какие-то решения по психически больным людям все-таки будем принимать», — комментирует Фургал.
Многие эксперты поддерживают такую точку зрения. Они напоминают, что в последние годы случаев агрессивного поведения людей с психическими расстройствами было немало. Достаточно вспомнить, как пару лет назад в Балашихе своих двоих детей выбросила с балкона молодая женщина, наблюдавшаяся у психиатра. Причиной тому многие видят несовершенство законодательства. В советские годы, говорят юристы, за людьми с серьезными психическими отклонениями (а шизофрения — из их числа) велся постоянных контроль. Они стояли на учете. И в случае буйного поведения или для профилактики такового их лечили принудительно. В перестройку это отменили, объяснив «защитой прав человека». Потому сейчас, говорит адвокат московской коллеги адвокатов «Юрасов и партнеры» Владимир Юрасов, неадекватный человек лишь имеет право сам прийти к врачу либо — в крайнем случае — его могут обследовать по требованию правоохранительных органов.
«Существует закон о психиатрической помощи в РФ, который говорит о том, что должны быть профилактические меры. Участковые должны сообщать представителям органов правопорядка, в прокуратуру, что люди, их окружающие, по каким-то признакам имеют отклонения. И те органы — прокуратура, участковые — обязаны реагировать», — поясняет Юрасов.
Однако в эффективности такого подхода сомневаются не только некоторые специалисты, но и обычные граждане. Понятно, что мало кто возьмет на себя ответственность и станет заявлять на человека, исходя лишь из подозрений. Делать это должны соответствующие службы. В том числе и проводить профилактику агрессии. Только это, как показала последняя трагедия, может спасти и самого больного, и людей, его окружающих.
Ученые из Королевского колледжа в Лондоне пришли к сенсационнному выводу относительно шизофрении. Заболевание затрагивает весь организм, а не только нервную систему, как считалось ранее. У пациентов с начальной стадией заболевания гиперактивная иммунная система и высокий риск развития диабета.
Шизофрения в течение жизни проявляется у 1 человека из 100. Он перестает различать реальность и выдумки. Заболевание провоцирует галлюцинации, маниакально-депрессивное поведение. Современные методы лечения позволяют пациентам вести полноценную жизнь.
Шизофрения — это психическое заболевание, при котором у человека стирается грань между реальным миром и ложными убеждениями, галлюцинациями. Она проявляется у 1% населения земного шара.
У большинства пациентов болезнь протекает периодами: симптомы то полностью исчезают, то появляются с новой силой. Начинается заболевание с неряшливости и потери интереса к прежним увлечениям. Если заболевание не лечить, могут появиться галлюцинации и беспричинная агрессия.
Начало заболевания проявляется эмоциональной черствостью. Человек теряет интерес к хобби, не испытывает эмоций по отношению к близким. Он может бросить любимую работу или расстаться с дорогим человеком. Это и есть первые признаки шизофрении.
К внешнему виду большинство пациентов относятся небрежно. Одежда может быть потрепанной, порванной. Дома тоже беспорядок: не убрано, множество ненужных вещей.
Круг интересов сужается, остаются только физиологические потребности, и те выражены неярко. Например, человек забывает поесть.
Пациентам с шизофренией тяжело сконцентрироваться на одной мысли. Они находят дополнительные смыслы в словах, предложениях, используют только им понятные абстракции.
Без необходимого лечения болезнь прогрессирует. Могут появиться:
1) вербальные галлюцинации (пациент слышит голоса);
2) неадекватные эмоции (по отношению к близким человек проявляет беспричинную злость или агрессию);
3) бредовые идеи (человеку кажется, что за ним следят или на него охотятся).
Обычно родные замечают, что с человеком что-то не так именно на этом этапе.
Чем раньше пациент и его близкие обратятся к психиатру, тем больше шансов избавиться от симптомов. Если человек долгое время находится в мире иллюзий и страхов, мозгу сложно вернуться в нормальное состояние.
Врачи проводят тщательную диагностику, прежде чем ставить диагноз “шизофрения”.
В зарубежных клиниках психиатр обязательно проводит осмотр и опрос пациента. Доктор назначает исследования, которые исключают другие заболевания. Пациенту сообщают о результатах обследования.
Почему развивается болезнь?
Точной причины, почему возникает шизофрения, ученые пока назвать не могут.
На развитие заболевания влияют:
1) генетическая предрасположенность. Если заболевание диагностировано у обоих родителей, то в 50% случаев оно проявится и у ребенка. Если болезнь диагностирована только у матери или только у отца, риск развития шизофрении у детей — 10%. Когда болезнь выявлена у одного из однояйцевых близнецов, в 50% случаев шизофрения будет выявлена и у другого.
2) Вирусные заболевания, которые перенесла мать во время беременности и ребенок в раннем детстве. Опасны для психического здоровья вирус герпеса, цитомегаловирус и вирус Эпштейна-Барра.
3) Интоксикация химическими веществами, в том числе наркотическими. Они вызывают симптомы, характерные для шизофрении, и могут спровоцировать развитие заболевания.
4) Урбанизация. В городах заболеваемость шизофренией выше, чем в сельской местности. Датские ученые определили, что в местах, где мало зелени, вдвое больше жителей сталкиваются с шизофренией.
5) Нездоровая обстановка в семье. У пациентов с шизофренией мать излишне эмоциональна, подавляет других членов семьи.
6) Психологический склад личности. Большинство пациентов, еще до того, как у них развилась шизофрения, были неряшливыми, замкнутыми и погруженными в себя.
В большинстве случаев заболевание развивается, если человек с биологической предрасположенностью к заболеванию испытывает постоянный стресс.
Подростковый возраст связан с гормональной перестройкой организма. Изменение отношения к окружающему миру может создавать стрессовые ситуации. Потому риск развития шизофрении в подростковом возрасте в 4 раза выше. По статистике, у трети пациентов первые симптомы заболевания проявились в 10-20 лет.
Многих пациентов и их родных волнует вопрос, можно ли вылечить шизофрению полностью. К сожалению, избавиться от заболевания раз и навсегда невозможно. Современные методики избавляют человека от приступов, и он может вести полноценную активную жизнь.
За рубежом доктора подходят к лечению заболевания комплексно.
1) щадящее лечение медикаментами;
2) психотерапию (врач подолгу беседует с пациентом);
3) когнитивно-поведенческую психотерапию (коррекция подсознательных убеждений пациента);
4) семейную психотерапию (изменение ролей в семье способно остановить развитие шизофрении);
5) социальную реабилитацию (доктор учит пациента устанавливать контакт с окружающими).
Как организовать лечение шизофрении за рубежом, смотрите по ссылке.
Успешность лечения заболевания напрямую зависит от того, насколько точно поставлен диагноз. У многих пациентов зарубежных клиник в ходе обследования диагноз “шизофрения” не подтвердился. У некоторых были выявлены еще и другие серьезные патологии. Например, при шизофрении повышается риск развития сахарного диабета.
Эффективность терапии и психологической помощи зависит от стадии заболевания и того, как пациент реагирует на лечение. Главная задача врача — чтобы пациент осознал свою болезнь.
Если человек научится распознавать симптомы заболевания, то с большой вероятностью он сможет контролировать свое поведение либо вовремя примет лекарство и обратится за помощью. Это позволит избежать приступов или предупредить их.
В Национальном медицинском исследовательском центре психиатрии и наркологии имени В.П. Сербского отметили, что показатели общей заболеваемости шизофренией выше показателей заболеваемости депрессией. Это связано с более тяжёлым психическим состоянием, из-за которого такие больные чаще попадают в поле зрения психиатров.
По данным центра за 2016 год, в ЦФО на 100 тыс. населения приходится 370,9 больных шизофренией.
На втором и третьем местах — Уральский (343,2) и Сибирский (343,1) округа.
Реже всего недугом страдают на Северном Кавказе (288) и в Южном ФО (292,2).
За 2012—2016 годы число больных шизофренией по стране снизилось с 493,7 до 488,5 тыс. человек, или на 1,1%.
По заболеваемости депрессией (аффективными расстройствами непсихотического уровня) лидирует другой регион: в Сибирском федеральном округе с таким диагнозом живет 96,6 на каждые 100 тыс. населения.
Второе и третье места занимают Центральный (87,1) и Южный (73,1) федеральные округа.
Самый низкий показатель опять зафиксирован на Северном Кавказе (34,9).
Причин того, что более обратимое заболевание депрессия встречается реже, чем в принципе неизлечимая шизофрения, несколько.
Во-первых, так сложилось,что в обществе не принято считать депрессию заболеванием. Именно поэтому в Кавказском регионе учёт таких заболеваний начинается, когда депрессия приобретает совершенно асоциальные формы.
Во-вторых шизофрению легче диагностировать, это достаточно изученное заболевание с явными манифестирующими признаками (бред, галлюцинация). Депрессия сложнее поддается диагнозу.
В-третьих, 90% неизлеченных депрессий могут заканчиваться самоубийством. Поэтому некоторый процент самоубийств должен попадать в статистику по депрессии, как случаи своевременно невыявленного заболевания.
В-четвертых, шизофрения характеризуется более тяжёлым психическим состоянием, из-за которого такие больные чаще попадают в поле зрения психиатров.
П ричиной расстройства депрессия могут быть как внешние, так и внутренние факторы.
«Это заболевание имеет генетические и внешние причины. Начиная от тяжёлой для плода беременности, патологии родов и инфекционных детских болезней, до физических и психологических травм. Тяжесть травм имеет большое значение. Особую опасность представляют черепно-мозговые травмы и те, которые повлекли за собой потерю конечностей. Не стоит забывать и о длительно действующем психологическом факторе в этих ситуациях», — сказал глава отдела эпидемиологических и организационных проблем психиатрии центра имени В.П. Сербского Борис Казаковцев.
Он отметил, что в 60% случаев на развитие депрессии влияет плохая экология. Число незарегистрированных больных может в три-четыре раза превышать данные официальной статистики, заключил эксперт.
Эксперт затруднился объяснить столь существенную региональную разницу по распространённости болезни.
«Даже предположить невозможно, в чём причина разницы, — это до сих пор загадка. Нужны специальные исследования по медико-географическим данным. Многое зависит и от качества жизни населения. Но главным образом нужно проанализировать качество оказания психиатрической помощи в регионах: насколько своевременно выявляют болезнь, просвещают ли о ней население, как работают с пациентами», — сказал Казаковцев. Он добавил, что шизофрения может возникнуть вследствие внутренних и внешних факторов.
«40% случаев заболеваемости — это генетические и наследственные причины, 60% — связаны с различными внешними обстоятельствами, включая взаимоотношения в семье, на работе, качество жизни, связь с вредными производствами и неблагоприятными природными явлениями», — заключил эксперт.
