Первые полгода после смерти мамы прошло всё хорошо — средний брат проявлял достаточную самостоятельность, сам себе готовил, принимал лекарства, был достаточно дружелюбен, хотя и немного замкнулся. Общалась я с ним по принципу — не мешается и ладно. Готовила, убиралась, иногда ругалась с ним из-за курения на кухне, под настроение могла поговорить, хотя мне с ним было неинтересно. На что-то большее я была не способна — работала и училась, сама переживала кризис и утрату, да и не считала, что должна опекать взрослого человека, которому я не мать. а младшая сестра. Сидеть с ним как мама и «выгуливать» не считала нужным — хотя вялые попытки его социализировать делала и я, и старший брат. но всё разбивалось об его «отупление» таблетками, коих он пил безмеренно (контролировать его было фактически невозможно). Потом начался ужас — впрочем, подкрался он почти незаметно.
Приступы беспокойства средний брат терпеть не мог — тут же сам звонил в скорую. Они приезжали и давали ему еще больше лекарств. Как у нас работает психиатрия, вы, я думаю, прекрасно понимаете — болезнь не лечат, её заглушают лекарствами. Затем, от одиночества и ухудшения состояния брат начал ложиться в больницу — притом лежал с небольшими перерывами почти год, выходя лишь на несколько дней. Ложился сам. Я, впрочем, не была против, потому как дома его к тому времени тепеть почти не могла — слишкому ж бытовые его привычки и приступы беспокойства (когда он не спал несколько суток и не давал спать мне) стали для меня невыносимыми.
А с лета всё стало хуже. В больницу он больше не ложился, лекарства перестал принимать, говоря, что они ему не нужны. Агрессии, к счастью, он больше не проявляет, но появилась параноя, говорение в слух (не голоса и не галлюцинации, их у него никогда не было). Он как-то сильно отупел ( деменция — впрочем. это не официальный диагноз, врачам на его умственное развитие просто наплевать) и появился синдром безволия (хотя раньше он и книги читал с большим удовольствием, а сейчас даже телевизор смотреть не может). И с этим безволием оказалось справиться сложнее всего. Поест — оставит всё на столе, исчезла хоть какая-то помощь по дому (иногда раньше просила вынести мусор и помыть посуду, и он действительно помогал). Может раскидать мусор по полу и не убрать его, пока над ним не встанешь и не заставишь убраться, спокойно берёт деньги из сумки (я их прячу и стараюсь дома не держать, но всякое бывает), может сесть что-то, что я просила его не брать. Последнее кстати задевает сильнее всего — будучи ребёнком в многодетной семье. я привыкла, что всё делится поровну, поэтому и сейчас я стараюсь что-то купив, разделить это на равные части, и свою вкусняшку я не всегда съедаю сразу, в отличии от брата. А теперь я домой ничего вкусного купить не могу — всё, что попадает в холодильник, исчезает сразу же — мне иногда даже не из чего готовить простые блюда — потому что может не оказаться ни молока, ни яиц. О сладком, мясном или уже приготовленном я даже не говорю. Правило раздельных полок и «каждый готовит себе сам» — тоже не действует. Притом похудел он после больницы сильно — и сейчас видимо восстанавливает свою массу. Но вот это нарушение моих базовых потребностей (поесть то, что я хочу и когда я хочу, а не прятать скоропортящиеся продукты себе в шкаф, чувствуя себя жадной и несправедливой, или не обнаруживая пустой холодильник на следующее утро, после того как я вернулась из магазина с большой сумкой). И это не говоря уже о деньгах — при его пенсии и моей более чем скромной зарплате (я бюджетный работник), он выкуривает треть своей пенсии! То есть хватает нам впритык. Всё, как со сложными или приёмными детьми — вот только он не ребёнок, а я не его мать, и не верю, что моей любовью и терпением всё исправиться и нормализуется, и он чудесным образом вылечиться.
В какой-то момент эти мелочи накопились, и я, человек сдержанный и холодный, начала взрываться. Кричать, говорить гадости, кидаться в него вещами, буквально заставлять что-то делать (последнее мне особо глубоко противно — так как очень ценю свою и чужую свободу). Но когда о чём-то просишь не раз и не два и не получаешь никакой реакции (к примеру не шуметь после двенадцати и не включать громко радио ночью, так как мне на работу к девяти), то сил на спокойный диалог уже не хватает. Конечно же всплывают и страрые чувства — обида, непонимание, ненависть. Я взрываюсь, и потом очень долго отхожу.Видеть его и говорить с ним я не могу еще несколько часов. Полагаю, что возможно дело может дойти до насилия — он крупнее меня и выше, но злости во мне столько, что я спокойно могу взять ремень и ударить. Пока мой внутренний барьер и понимание того, что станет только хуже, меня сдерживает.
Ощущение безопасности дома полностью исчезло — после того, как я пришла в пустую квартиру с включенной газовой плитой и подгоревшей уже кастрюлей. Брат после этого пришёл только через два часа. Скандалом в этот раз всё не обошлось — я его не пускала домой около часа, а потом всё же заставила пойти в больницу. Ему назначили дневной стационар — что я считаю просто злой насмешкой со стороны врача, так как самостоятельно ездить каждый день в больницу он не способен, а у меня нет ни сил, ни времени его контролировать. В итоге это закончилось тем, что я два раза сегодня утром вызывала психиатрическую скорую, и таки добилась того, чтобы его увезли — не потому, что ему так уж необходима больница (лекарства он уже начал пить и дома), а потому что физически не могу находиться с ним рядом — не выношу его бреда, его привычек, его голоса.
Мне не безопасно дома. Я почти на сознательном уровне хочу, чтобы брат умер, освободив меня от ноши, с которой я не справляюсь, и которую я не чувствую своей. И да, я понимаю, что я всё-таки его хоть немного, но люблю его как родного человека, и даже как-то стараюсь о нём заботиться. И буду чувствовать вину, если с ним что-то случиться плохое. Но сейчас я — агрессор, а он жертва, потому что я здоровый человек, и должна себя контролировать, а он не виноват, что он такой. Это болезнь. Но я не справляюсь со своими эмоциями — и чувствую, что разочаровываю этим себя, подвожу маму. Ненавижу себя за эту беспомощность и слабость. Но жить я с ним прямо сейчас — не могу.
Выхода, на рациональном уровне, я вижу два. Разъехаться — и я почти на это решилась. Но сейчас начинаю понимать, что при его непособности хоть как-то за собой следить и заботиться о себе — это убъет его остаточно скоро, или сделает его. одним из тех грязных безумных бродяг к которым чувствуешь лишь одну брезгливость. И даже если я буду ходить к нему каждый день — для него это всё равно закончится плохо. Заженной сигаретой в кровати, самоубийством (о чём он мне открыто сказал — притом хотя это был шантаж, вижу, что он вполне может просто опиться таблетками до смерти). И он потеряет последний контакт с реальностью. Я твержу себе, что не могу нести ответсвенность за его жизнь. но бросить брата вот так вот гнить заживо? Мне наплевать. что про меня подумают люди — я не уверенна. что сама себе это прощу.
Второй вариант — сдать его в больницу на очень долгий срок или поместить его в приют. Но для меня это всегда казалось настоько бесчеловечным — бросить родного человека в грязном казёном доме, где его лишат остатков человечности и сделают безвольным овощем. что я даже никогда об этом не задумывалась. Может быть, даже нет такой возможности — врачи по крайней мере никогда о ней не заикались даже. Точно знаю, что есть в городе платная клиника, где условия для подобных больных очень хороши — но по тридцать-сорок тысяч в месяц я просто не потяну, если только продав его долю квартиры. да и то едва ли этого хватит до конца его или моей жизни. И что потом?
Я хочу свою жизнь — замуж, детей, своё пространство, а не быть всю жизнь сиделкой при безумном брате. И я не хочу превращать его жизнь в ад — как сейчас, только лишь потому, что я от него устала. Я занимаюсь собой, хожу на тренинги, имею кучу интересов и друзей — почти никогда не сижу дома (фактически бегу из него). Человек интересный и приятный в общении, как мне говорят, хотя немного грустный и интровертированный — но явно не тот случай, где невроз на неврозе погоняет. В ситуации вне контекста брата — на истерику не способна, как и на повышение голоса, скорее уж на саркастичную шутку или холодность. А дома попеременно чувствую себя то жертвой, то монстром (что вполне подпадает под треугольник отношений — я ещё и Защитником иногда бываю — перед старшим братом, кторый причуды своего младшего брата терпит еще хуже, чем я, и живи они вместе — дело б закончилось совсем плохо). Не думаю, что у меня сильная созависимость (хотя без неё, родимой, тоже никак), но моё собственный психический портрет вполне себе усточив, да и склонна я скорее к вяло-текущим депрессиям и всяческим хроническим болезням, чем к подобным проявлениям как у брата. Предлагать подумать, что я получаю от болезни брата, мне тоже не стоит. Думала, прорабатывала. И свои детские обиды отлично осознаю — как и дуальность моих чувств. Но с этим нужно работать в свободной, защищенной атмосфере — а я чувствую себя загнанной и обесилевшей. Сейчас мне нужно. не знаю. Просто чтобы меня услышали, и что-то сказали, помогли найти приемлимый выход для меня и брата. Чтобы я смогла остаться человеком, стать хоть немного счастливой и свободной, а мой брат. не выздороветь конечно, но получить хоть толику тепла и заботы в своей жизни.
Шизофрения является неизлечимым заболеванием психики человека, которое сопровождается искажением восприятия окружающего мира. 1% всего населения имеет такую болезнь, что свидетельствует о серьезном прогрессировании шизофрении. Существуют абсолютно разные симптомы у людей с данным недугом. Обычно они выражаются в презентации собственного мира со своими законами и убеждениями, как протест окружающему устрою. Больной шизофренией может абсолютно по-разному проявлять собственное «Я»:
• во внешнем виде (странная одежда, прическа, макияж и др.);
• в поступках (действия больного часто противоречат моральным нормам);
• в разговоре (в процессе беседы могут встречаться незнакомые слова, странное убеждение в обратном понимании очевидных истин, некорректные заявления).
Человек с таким психическим расстройством доставляет множество хлопот родственникам и близким. Не говоря о том, что больной на шизофрению является опасностью для окружающего мира. Однако данный диагноз – не приговор, с ним можно жить. Более того, правильное отношение и уход за таким больным способен сделать жизнь больного шизофренией безопасной и спокойной. Поэтому следует рассказать подробнее о том, как жить с больным шизофренией.
Жизнь с больным шизофренией
Конечно, шизофрения – это заболевание, которое ограничивает действия не только самого больного. С трудоустройством, созданием семейных отношений, продолжением рода возникают проблемы. Что касается последнего вопроса, то ученые исследовали, что от родителя-больного шизофренией данный недуг может в 25% передаться к ребенку. Поэтому при диагностировании заболевания, беременность – большой риск.
Такой диагноз полностью меняет привычный образ жизни родственников больного шизофренией. Как правило, многие из них пытаются пожалеть его, создать для него лучшие условия, окружить гиперопекой. Однако такое поведение со стороны близких только раздражает больного, и это нужно уяснить раз и навсегда. Делать все это стоит, но ненавязчиво.
Прежде чем приступить к рекомендациям, следует акцентировать внимание на том, что шизофренические отклонения глубоко индивидуальны. У одних людей они сопровождаются замкнутостью, у других – агрессией. Поэтому строить жизнь нужно, исходя из характера протекания болезни. С особо агрессивными представителями недуга нормально существовать невозможно, поэтому они лечатся в психиатрической клинике на стационаре. В любом случае консультацию, касаемо обустройства быта, может дать только квалифицированный врач.
Что чувствует больной шизофренией?
Для шизофрении в целом характерно социальное отторжение. У больного всегда появляются навязчивые идеи, которые постоянно крутятся в голове. Причиной их возникновения может стать либо что увиденное ранее или пережитое в прошлом. Эти идеи руководят его мыслями, поступками, словами. При этом он может совершенно спокойно делиться ними с окружающими людьми. Если его кто-то не понимает или начинает осуждать, тогда возникает очень яркая реакция: протест и агрессия.
Кроме того, в период обострения у больного шизофренией:
• появляются галлюцинации (он может видеть даже на данный момент то, чего на самом деле нет);
• возникают в голове посторонние голоса, которые максимально реальны для него (бывает часто, что какие-то слова (особенно обидные) заседают в голове на некоторое время и повторяются вновь и вновь; такие повторы называют эхо-голосами;
• нарушается речь (могут быть ошибки не только в построении, но и в смысловой нагрузке предложения. Другими словами, больной говорит бред, фразы, которые не имеют причинно-следственной связи и др.);
• искажается работа других органов чувств: восприятие звуков/цветов/вкусов может быть совершенно неразборчивым, как у нормального человека;
• появляется завышенная самооценка, в результате чего, он чувствует себя уникальным или индивидуальностью, которая имеет большое количество преимущества по сравнению со всеми другими;
• появляется идол (в медицине называется сверхзначимая фигура). Им может быть кто угодно, не обязательно родственник, а скорее вымышленный человек или совершенно незнакомый (продавец, к примеру). Больной считает, что идол руководит его действиями, влияет на него постоянно. Для него он – пример для наследования, при этом то, что больной шизофренией пытается повторять, с реальным человеком и его поведением не имеет ничего общего. Такая фигура – собирательный образ, в котором смешиваются черты совершенно разных людей.
• обостряются фобии (сверхсильная боязнь характерна для представителей опасного недуга, сопровождается чувством беспокойства, мнимого преследования и др.)
• открываются новые способности к творчеству или мыслительной деятельности, возможны научные открытия (множество известных людей, как в искусстве, так и в науке были больны шизофренией).
Что самое удивительное: больной не может никак самостоятельно повлиять на эти изменения, прогнать голоса или галлюцинации из головы, перестать боятся и остановить всплески агрессии.
Если среди ваших родных и близких есть больной шизофренией, важно научиться, как с ним нужно себя вести, дабы не усугубить проблему, а, наоборот, улучшить состояние больного.
Если муж/жена имеет болезнь
В таком случае второй половине нужно сохранять полное спокойствие и запомнить одну вещь: больной шизофренией требует ласки, любви, заботы, как любой обычный человек. Поэтому нужно давать ему это. Такая опека должна преподноситься не с чувством жалости, а, наоборот, вроде бы он/она такой, как все. Нельзя искусственно создавать какие-либо комплименты, так как больные очень остро чувствуют фальшь. Так, если вы хотите сделать приятное человеку, расслабить его, тогда похвалите его честно за проделанную работу. Кроме этого, нужно контролировать прием препаратов. При появлении обострений – лечиться в клинике.
В случае детской шизофрении, пожалуй, данное заболевание является даже более опасным, чем в зрелости. Так, ребенок не всегда сможет себя защитить, не разборчив в людях, может подвергаться детским насмешкам и т.д. Поэтому родителям необходимо следить за безопасностью своего чада, в буквальном смысле контролируя его каждый шаг.
Многие доктора считают, что такие дети должны обучаться в специализированных учебных заведениях, и это правильно. Не рекомендуется отдавать ребенка с шизофреническими отклонениями в обычный сад/школу, так как среди здоровых детей он будет чувствовать себя «белой» вороной, чувство замкнутости только усугубит ситуацию. Как вариант, такому ребенку следует нанять личного учителя для обучения на дому. Если у родителей есть такая возможность. Однако лишать больного ребенка обычного общения с детьми все равно нельзя.
Момент детской безопасности продумайте до мелочей. Дома уберите с видного места таблетки, колющие предметы. В жизни родители не смогут контролировать всегда и везде нахождение ребенка, поэтому можно купить ему специальные часы, в которых есть функция определения месторасположения. Благодаря этому датчику вы сможете всегда знать, где он находится. Кроме того, «умные» часы оснащаются специальной кнопкой «SOS», после нажатия которой на ваш мобильный телефон придет мгновенно сообщение, вместе с адресом, откуда оно было отправлено. Есть и современные программы, которые устанавливаются одновременно на смартфон ребенка и родителя, они позволяют также следить за местом нахождения ребенка, зарядом его батареи и др.
Если брат/сестра имеет болезнь
Не стоит ограждаться от своего родственника. Наоборот, чаще встречайтесь с ним, гуляйте на свежем воздухе. Доктора рекомендуют периодически радовать своих родных. Поход в парк для брата или шопинг для сестры – положительный заряд, который поможет им поднять настроение и улучшить самочувствие.
Понимает ли человек, что он болен шизофренией?
Практически все больные шизофренией понимают, что они не такие, как все. Однако только некоторые показывают это. Другие – полностью отрицают свою ненормальность, при этом считая всех окружающих аномальными, а себя – вполне адекватным, правильно говорящим, мыслящим и поступающим человеком.
Общие правила помощи для родных:
1. Научитесь реагировать на обострение болезни адекватно и толерантно. Поддерживайте больного, не ругайте, не злитесь, не отворачивайтесь от него.
2. Следить за самочувствием: в период обострения больные могут убегать из дома, бродяжничать, совершать странные и страшные поступки. Своевременно распознавайте симптомы и срочно обращайтесь за медицинской помощью.
3. Поиск предназначения. Помогите больному в межприступный период найти хобби или профессию, которая сможет приносить доход.
4. Стимулируйте больного, просите его помочь и всегда хвалите за выполненное дело.
5. Контролируйте прием лекарственных препаратов, которые позволяют предупредить обострение заболевания.
Возможность построения отношений с больным шизофренией и рождения детей
Иметь какие-либо отношения с представителем болезни – это большой риск, на который может пойти не каждый. Пара сложится тогда, когда больной шизофренией найдет ответственную, заботливую половинку, которая будет помогать ему преодолевать страшную болезнь. Трудностями в данной ситуации станет: непостоянство больного шизофренией, эмоциональные всплески, переменчивость взглядов и т.д. Что касается рождения детей, здесь также существует риск: 25% детей, рожденных от родителя-больного шизофренией, имеют тот же диагноз. Поэтому в данном вопросе главное: все обдумать. Психологическая стойкость и здравый ум помогут принять правильное решение.
