мне кажется что он копирует сестру
Диагноз у родителей. Если вам с детства говорить что ты шизофреничка и пичкать сильнейшими психотропными тут совсем крыша поедет.Теперь за парнишку взялись.Бедные дети. Тупые американские родители.
Если Джени родилась в 2002 , то сейчас ей 17 лет.. Интересно как она там , и как Боди .. ну и ужас
If you want a healthy daughter, you need to baptize Her in church.
фклучите коран мр3 дома несколко нидел и излечитсо от этой боли это чини издиваются праверти ниделайте никокиэ уголи и ликарства коран излечит проверти
Мне вообще кажется разбалованная дети все прыгают перед ним там уже нет различения толи больной то ли избалованный мальчик он потерял что такое хорошо что такое плохо.Мама так с умилением рассказывает как будто счастлива этому не грамма сожаления и горя не видно в ней.Прыгайте дальше артисты.
Прежде чем рожать детей проведите все ген.проверки на совместимость.сегодня это доступно и стоит любых денег,чтоб дети так не мучались.
Джени как будто уже здарова
А Боди насмотрелся на сестру и просто охуел. Сечь их розгами, чтобы дурь выбить. Если бедняга Дженни нездорова, то пиздюк хочет внимания
Хорошо, что у меня нет детей, ну его.
просто ужасно. даже смотря на ето можна чекнутся
А у нас в стране уже давным давно бы родители выкинули ребёнка в психушку или детдом
Уважаю американцев за то что нет этой стены между больными детками и обычными .
Посмотрите видео ,, Jany and Bodhy Schofield Then to now ,, и ,,The problem with the Schofields,, на канале Grey Lighten
У родителей хромосомная несовместимость.
Он обречен на палату и она тоже. Нужно это признать. Это кошмар. Не понятно, на что они надеются.
Это бес в нем сидит, и нужно идти на вычитку изгонять его. Это может быть по грехам родителей.Меньше пусть родители дают ему сидеть в планшете. Это очень плохо.
Я просто в шоке, что и второй ребенок болен
«Мы ее боялись — рассказывает мать Дженни, Сьюзан. — Она сама себя боялась. Она мне говорила: «Я не могу этим управлять!». Если она сделает что-нибудь с Бодхи, мы потеряем обоих детей.»
Дженьюари Скофилд- девочка, по сути, подтвердившая предположение о том, что шизофрения может не только развиваться по мере взросления, но и быть врожденной.
«-Что ты хотела сделать, когда в первый раз увидела брата?
-Я вижу вещи, которые не существуют.
-Дорогая, что просит тебя делать номер 80?
-Тебе нравятся твои голоса?
(Все припадки, начиная с раннего детства, были сняты семьей Скофилд на камеру, для помощи в последующей диагностики. )
«Нормальной жизни у нас больше не будет — Майкл, отец Дженни. — И пути назад тоже нет. Тяжело понять по ее поведению, когда она выпадает из реальности. «
Дженьюари Скофилд родилась 8 августа 2002 года. Первый ребенок у счастливых родителей Сьюзан и Майкла Скофилд.
Майкл: «Мне не верилось, что эта маленькая жизнь- продолжение меня. Я плакал. Сьюзан плакала. Мы сидели, обнимая друг друга, и нашу Дженни.»
Но, присмотревшись к новорожденной, Сьюзан поняла, что что- то не так.
— У нее такой сфокусированный взгляд, это просто невероятно!- поражается Сьюзан на пленке видеозаписи из роддома.
— Новорожденные еще не умеют фокусировать взгляд- возражает ей медсестра, осматривая ребенка.
«Медсестра сказала мне, что такого не бывает, и ушла. Я удивляюсь, что мне вообще пришло в голову спросить, нормально ли это. Почему я это спросила?!»- вспоминает много позже Сьюзан.
«Первые шесть дней ее жизни прошли спокойно. Она спала, ела, вела себя, как обычный младенец. На седьмой день выписки все и начало меняться. Она вдруг перестала спать. Не в смысле стала меньше спать. Вообще не спала. Нам сказали, что младенцы обычно спят от 20 до 21 часа в сутки. Дженни спала максимум три часа в день, и то не подряд. Мы несколько раз ходили к терапевту, но похоже, она нас так и не поняла. Она просто написала «Необычный режим сна.» Какой там режим, у нас вообще никакого сна не было!»
К 12 неделе Майкл и Сьюзан стали замечать другие странности. Которые врачи не могли объяснить.
«Еще совсем маленькой она понимала вещи, которые обычные дети понимают позже. В пять месяцев она могла показать нос, глаза, рот. Она уже все знала. Она развивалась быстрее, чем обычные дети. Мы просто решили, что она гений, даже не подумав о другом объяснении. На одном из наших семейных видео заметно, что Дженни будто бы следит за чем-то, что движется по потолку. Смотрит долго и не отрываясь, не отвлекаясь. Глаза двигались туда- сюда по потолку. Видела то, что мама с папой не видели. И она часто так следила за чем то.»
Еще пару лет Скофилды пытались смириться с эксцентричным поведением Дженни, но к 3 годам странностей стало больше. Однажды, где-то через пару недель после того, как ей исполнилось 3, Дженни вдруг сказала: «Ло, пойдем поиграем! Ло, моя сестричка,- бормочет Дженни на видео.- Ло хорошая собака». Ло была первым воображаемым другом. Ло была собакой. Мы, конечно, подумали:» У нее есть воображаемый друг. Окей, ничего страшного». Потом появился кот 400. Это стало поворотным днем. На своем третьем дне рождения она сказала, что кот 400 хочет облить ее друзей соком. После того дня рождения она начала проводить все свое время с воображаемыми друзьями.
Дженни начала называть себя другими именами. Например, Хот-Догом. Особенно, если в чем- то провинилась. Светлячок, Хот- Дог, Радуга, Голубоглазая Лягушка. Ей говорили:» Привет, Дженьюари». А она тут же начинала кричать:»Я не Дженьюари!!»
Со временем поведение Дженни становилось все более странным. К четырем годам ребенок не общался с другими детьми. Она говорила, что другим детям 13 лет, а ей 17. Потом цифры росли, ей стало 18, 19, затем 28. В последний раз ей было несколько миллионов. После того, как Дженни пошла в школу, ситуация стала не странной, а пугающей. Дженни пыталась себя душить. Самым ужасным приступом стал тот, когда Дженни пыталась выбросится из окна.
М: Я не замечал внешней жестокости, пока не родился Бодхи. После рождения брата у Дженни начались приступы ярости. Она дралась руками и ногами, кусалась. Она все яростнее нападала на нас, но мы боялись, что опасность грозит Бодхи. Мы ее боялись, и она сама себя боялась. Она говорила :»Я не могу этим управлять.» Помню, что пару раз четко слышал, как она говорила в пустоту :»Я не ударю Бодхи, я ударю тебя!». Как будто она боролась с чем-то. Тогда нам наконец пришлось признать, что это не эксцентричность, и не гениальность. Здесь что-то не так.
«Мама спаси меня, помоги мне!- плакала Дженни во время одного из своих приступов агрессии.- Вытащи меня отсюда! Мои ноги очень горячие, они горят!»
Родители отвели Дженни к психотерапевту, где у девочки начался приступ ярости. Доктор Линда Вудолл, дипломированный психотерапевт, работающий с детьми и подростками : » Дженни была разгневана в наш первый прием. Она дралась, злилсь на вещи, швыряла игрушки. Я подумала, что она просто капризный ребенок.»
М: Доктор Вудолл выписала нам рисперидон, единственное антипсихотическое средство, одобренное Управлением по контролю качества пищевых продуктов и лекарственных препаратов. Таблетки ей не помогли.
Врачи склонялись к синдрому Аспергера. Но на протяжении 12 месяцев диагнозы все ухудшались, от тревожного расстройства до маниакально- депрессивного психоза.Дженни все чаще пыталась причинить себе боль. Все время повторяла :»Я побью себя, я побью себя!» Доктор Вудолл сильно напугала родителей, сказав, что в ее практике подобного пациента еще не было. Родители делали все, чтобы справится со вспышками гнева у Дженни, но январь 2009 года все переменил.
М: Я помню тот день, он начался хорошо. Дженни была жизнерадостной и веселой. Мы отвезли ее в школу. Первый класс. Но спустя пару часов мне позвонили. Дженни выбежала из класса и стала бросаться на окна и двери. Она даже не пыталась их открыть. В школе настолько испугались, что заперли ее в кабинете завуча. Дженни продолжила громить и этот кабинет. Психолог нам сказал, что если вы не придете через полчаса, они вызовут полицию. И тогда я принял решение позволить полицейским ее увезти. Я целый год пытался как-то помочь Дженни, но никто так и не смог ответить нам, что с ней. Поэтому я и решил- пускай Дженни заберут и проведут более серьезное обследование, если это поможет установить диагноз.
Полиция передала Дженни в руки психотерапевтов, поместивших девочку в Калифорнийский университет в Лос- Анджелесе. В университете Дженни прошла через кучу обследований. Она пробыла там более двух недель, хотя обычно детей отпускают через три-четыре дня. В конце концов доктора сказали- методом исключения было установлено, что у Дженни шизофрения. Доктор Марк ДеАнтонио, заведующий отделением детской и подростковой нейропсихиатрии при Калифорнийском университете:» Шизофрению вызывают нарушения в структуре головного мозга. У больных начинаются слуховые галлюцинации, бред, им трудно находить общий язык с людьми. Процесс начинается в подростковом возрасте, и продолжается всю жизнь, и от этого практически невозможно избавиться. У Дженни крайне редкий случай- шизофрения, развившаяся в детском возрасте. Очень странно, что у такого способного и жизнерадостного ребенка начались галлюцинации и бред. «
По данным США, шизофренией заболевает 1 из 100 взрослых, но лишь 1 из 50 000 детей. Шестилетняя Дженни стала самой юной пациенткой с таким диагнозом.
М: Диагноз не привел нас в отчаяние. Мы наконец то получили ответ на свой вопрос. Теперь мы знали имя врага, мучившего нашу девочку. Но вот дальнейшие перспективы облегчения не принесли. У Дженни есть 50% шансов вырасти нормальным человеком. Но остальные 50% означают, что она никогда не будет принадлежать этому миру.
Врачи считают, что Дженни бредит практически постоянно. Доктор ДеАнтонио:» Понимаете, обычно дети осознают, что воображаемые друзья не реальны, а просто желаемы. Дженни же считает все свои воображаемые миры реальными. И это странные безумные миры, где живут говорящие животные, которые управляют ею, приказывают делать больно себе и другим людям. Это очень необычный случай психического расстройства.
В мире Дженни есть крысы Среда и Четверг. Среда злодей. Вторник хороший, а Воскресенье лучше всех. «У них крысофрения,- шутит Дженни.- У меня шизофрения, а у них крысофрения.» А еще есть числа. Числа они есть числа, но с человеческими чертами. Шесть любит Четыре. А еще есть две девочки. Одну зовут 24 часа, и ей 11 лет. Есть 80 часов, тоже одиннадцатилетняя девочка. Дженни с ними часто играет. Однажды 80 часов прыгнула со второго этажа, и отделалась вывихом ноги.
До сих пор не установлено, что вызывает галлюцинации у шизофреников. Доктор ДеАнтонио:» Это заболевание больше всего затрагивает лобную долю головного мозга. У животных эта доля не развита. Она отвечает за множество крайне важных процессов- речь, мыслительные процессы. На результатах томографии шизофреников видны эти нарушения в работе головного мозга, это совокупность сложнейших взаимосвязанных процессов. Потому то шизофрению так трудно лечить. Первая часть лечения- объяснить пациенту и его семье, что значит этот диагноз, какие лечебные мероприятия им надо проводить, чтобы результат был как можно эффективнее. Лечить таких маленьких детей сложнее, они практически не поддаются психическому внушению и плохо переносят лекарства. Мы выписали Дженни клозапин, это считается самым сильным средством от шизофрении.»
Проявления шизофрении можно контролировать при помощи лекарств, но полностью она не вылечивается. Родители опасаются, что Дженни может навредить младшему брату во время обострения. Спустя время Майкл принял решение увезти Сьюзан с Бодхи к ее родителям,а самому остаться с дочерью. Но Сьюзан отказалась.
С: Мне как-будто прозрение снизошло- я решила, что вместо того, чтобы снимать одну двухкомнатную квартиру, стоит снимать две однокомнатных. Дома находятся по соседству. Мы будем по очереди ночевать с детьми, но останемся целой семьей. И Дженни будет жить с нами, а не в лечебнице.
В комнате Бодхи много игрушек, есть большая железная дорога, в которую они с Дженни любят играть вместе. В этой квартире вся семья собирается вместе, играет, готовит, смотрят телевизор. В квартире Дженни все обставлено так, как в больнице- чтобы ей было уютнее. У нее много игрушек и распорядок дня на стене. Чем упорядоченнее ее день, тем лучше. В этой квартире нет ни одного ножа, потому что во время припадков она не в состоянии себя контролировать. Она принимает несколько видов медикаментов несколько раз в день. От лития уходят числа. От клозапина коты и крысы засыпают. Аминазин на крайний случай, он мгновенно успокаивает. Аминазин помогает лучше всего, но много принимать нельзя- слишком сильные побочные эффекты.
М: Тот, кем я был до Дженни, уже никогда не вернется. Нормальной жизни не вернуть, и пути назад нет. С этого дня все, что я делаю, будет так или иначе связано с болезнью Дженни.
«Это не я, мне 88.- говорит Дженни во время интервью.- Меня зовут 76»
За последний год она несколько раз лежала в психиатрическом отделении Калифорнийского университета (на момент интервью Дженни 7 лет). Родители опасаются, что придется снова положить ее в больницу в ближайшее время. Майкл преподает в университете на полставки, а Сьюзан ведет эфиры в интернет-радио. Дженни требует постоянного внимания. В большинстве случаев родители больных детей не выдерживают и сдают их в психиатрические лечебницы даже в таком юном возрасте. Семья Скофилд стараются изо всех сил и не думают о подобном раскладе. Они дают ей возможность быть частью семьи. Дженни необходимо занимать делом, состоящим из нескольких этапов- чтобы она понимала, что делает прямо сейчас, и обдумывала, что потребуется сделать после. Так она в состоянии оставаться сосредоточенной. Каждый день после обеда , когда все дети разойдутся по домам, Дженни на час ходит в школу. Учителя пытаются приучить Дженни к походу на занятия, сидению за партой и сосредоточенности. Сейчас девочке очень нравится обратный счет. Затем немного письменной работы и решение задач. Периодически она может замирать, открывая рот и неотрывно смотря в никуда, не реагируя на зов и махание рукой перед глазами. Иногда приходится сталкиваться с приступами ярости. В четыре года IQ Дженни был равен 146. Сейчас ей школа не нравится. Родители и не помышляют о дипломе о среднем образовании. Сьюзан считает, что 6 часов занятий в неделю слишком утомляют ее. Майкл думает иначе, он считает необходимым понять, у Дженни проблемы с учебой из-за болезни, или чего- то еще. Раньше становилось легче летом, но сейчас болезнь прогрессирует.
У Дженни редкий диагноз. Но в мире она не одна такая. В какой то части хромосом нарушена генная структура. У людей с более серьезным проявлением шизофрении этих аномальных генов больше. как правило, это и приводит к проявлению шизофрении в раннем возрасте и затрудняет лечение. К огромному сожалению, по какой- то причине Дженни родилась с такими генами, и заболевание проявилось крайне рано. Скофилды надеются, что, благодаря общению с другими детьми с диагнозом шизофрения, Дженни не будет чувствовать себя ущербной.
-Что у тебя?- спрашивает Дженни у девочки-подростка.
— Психоз- неуверенно отвечает девочка.
— И у меня! Я ненавижу тебя, и ты ,наверное, меня тоже, — радостно подпрыгивает Дженни.
Мэри из Монтаны, она часто слышит голоса. Иногда они говорят что- то хорошее, а иногда приказывают убить себя. Это ее пугает. Мэри раньше не встречала других детей с подобным диагнозом, и она рада, что кто-то чувствует то же, что и она. Иногда Мэри становится яростной, и не может остановиться. Однажды ее маме пришлось позвонить в полицию, потому что девочка напала на собственную сестру. Через месяц она впервые легла на стационар. Во время встречи Среда укусила Мэри, потому что не любит реальных людей.
Бриена Эйлиш, страдающая от психического расстройства, и живущая всего в нескольких милях от семьи Скофилд. Когда она пыталась убить себя в первый раз, ей было 6 лет. Так же она пыталась убить свою младшую сестру. «Я помню только, что была очень-очень зла, и мои руки на ее шее. Я потеряла контроль».
Раз в неделю Дженни ходит на прием к доктору Вудолл. И хорошо, если она сможет ответить хотя бы на один вопрос. Это значит, что неделя прошла спокойно. Первым делом,во время приема, доктор проверяет, насколько Дженни в состоянии замечать мелочи. Это показывает ориентацию Дженни в реальности. Так же проверяют, насколько сильны побочные эффекты от приема токсичных препаратов. В данный прием Дженни заявила, что должна лечь в больницу. Не потому, что хочет, а потому, что снова стала видеть цифры. Особенно часто Пять. «Ребенка съесть хочет- шутит Дженни.- Но вообще то она под диваном.» А 400 и Среда заставляют ее ударить. С годами Дженни придется сталкиваться с новыми проявлениями своей болезни. С вероятностью оказаться бездомной, наркоманкой из-за психотропных препаратов, или с попытками самоубийства. На момент записи интервью Дженни праздновала свой самый большой срок без стационара- 11 недель, с января 2009 г.
Личное замечание: Я не знаю, связано ли это со внутренней обстановкой в семье, либо с тем, что вышла вторая передача, посвященная Дженни. Но, спустя немного времени после первого выпуска, Скофилды переехали из своих однокомнатных квартир в одну двухкомнатную, и снова стали жить все вместе. По утверждениям Сьюзан, одной из их главных задач является налаживание отношений между Дженни и Бодхи. На всемирно известном хранилище видео можно найти пять выпусков, посвященных семье Скофилд. Взамоотношениям супругов в этих видео посвящено времени не меньше, чем Дженни. В четыре года Бодхи был поставлен диагноз «аутизм» и, по мнению врачей, у него также имеются предпосылки шизофренического расстройства. На данный момент Майкл и Сьюзан находятся в разводе. Майкл Скофилд написал книгу «Первое января», посвященную болезни его дочери.
«Многие годы я силюсь понять, как сейчас, в начале двадцать первого века, некоторые люди, даже врачи, не могут поверить в детскую шизофрению. Не перестаю удивляться количеству людей, которые пишут мне, что Дженни находится во власти демонов, которые должны быть изгнаны. Думаю, все дело тут в психологической защите. Они не хотят видеть очевидного и отрицают его существование.В тот миг, когда Дженни сказала, что хочет умереть, я понял кое-что. Людям легче поверить, что это был мой недосмотр, или во всем виноваты демоны, потому что так им понятней. Мысль о том, что болезнь существует сама по себе и никто не застрахован — ужасна, невыносима.Я понимаю. Никто не хочет, чтобы его ребенок страдал, оттого и возникают для всего «разумные» объяснения.Но отрицание не может помочь Дженни и другим больным детям. Им нужно принятие. Нужно, чтобы им сказали: «Твоя болезнь не отделяет тебя от нас». Невозможно попасть в их мозг и «починить» его. Но можно сделать тот мир, в котором они живут, лучше.Шизофрения не смертный приговор. Это болезнь, которой можно управлять. Это всего лишь невидимая часть радуги – многоцветного спектра, который представляет собой человеческая душа. Как я хотел бы, чтобы когда-нибудь Дженни увидела эту радугу целиком.Да я и сам бы хотел ее увидеть.»
