Новые методы лечения шизофрении в 2017 году

Никакого официального, эффективного, конструктивного, в полной мере терапевтического, лечения шизофрении в настоящее время не существует. Понимаемое под лечением можно сравнить с лечением эректильной дисфункции у мужчин с помощью «Виагры». Действующее вещество препарата не устраняет причину, но лишь обеспечивает условия для того, чтобы кровь не покидала преждевременно пещеристые тела мужского полового органа. Как только действие вещества прекращается, так всё возвращается к прежнему состоянию.

Тоже самое можно сказать и про нейролептики. Как только уровень концентрации вещества в крови упадёт, так человек вернётся в то состояние, которое было до начала курса лечения. Это не говорит о том, что у него сразу же вспыхнет новое манифестирование, начнётся очередной эпизод. Просто пациент вернётся в состояние «как есть». А уж будет ли в этом состоянии новое обострение — это зависит от кармы.

Поэтому выпущенные из больниц, на волю, в пампасы, пациенты с группой инвалидности становятся на учёт у участкового психиатра и получают нейролептики бесплатно. Если, конечно, доходят до кабинета. Некоторые игнорируют эту процедуру…

Кстати, раньше учёта в современном понимании не было. Это называлось «динамическое наблюдение». С медицинской точки зрения термин более верный. В течение долгих лет больные получают препараты, некоторым им даже не дают уносить с собой. Они должны проглотить таблетку на глазах у врача или фельдшера, после чего уже проследовать в свои пампасы по месту регистрации. И так каждый день, в любую погоду. Не удивительно, что в сочетании с побочными эффектами, явными или вымышленными, это создаёт причины для того, чтобы больные стремились отказываться от такой долюшки. Выходы из ситуации стремятся найти самые разные. К примеру, существует схема лечения, предусматривающая внутримышечное введение препарата раз в две недели. Однако лечение шизофрении без нейролептиков от этого не ставится менее актуальной темой.

Здесь нам нужно вспомнить одно простое правило. Любое бредовое расстройство не поддаётся внешней психологической коррекции. Не работают или оказываются практически неприменимыми:

методы обычного убеждения;
методы хитрости;
все методы КПТ;
внушение в состоянии гипноза.

Сейчас мы не говорим про экзотические или крайне тяжелые формы, но рассматриваем стандарт параноидной шизофрении с параноидным синдромом бреда. Пусть без галлюцинаций. Убедить или переубедить больного в чём-то, что имеет отношение к бреду, нереально. У сопутствующих же способов воздействия, таких как электросудорожная терапия или ванн, которые рекомендовал попробовать профессор при лечении поэта Ивана Бездомного, просто другая функциональность. Всё это не лечит бред, поскольку он является следствием нарушения когнитивности.

Новейшие методы лечения шизофрении предлагаются. Ну не то, чтобы по паре в месяц, но процесс идёт. Немаловажный вклад сделан и российскими специалистами. По словам сотрудников кафедра психиатрии ФУП, ГБУЗ НСО ГНОПБ №5 города Новосибирска, они с успехом применяют метод доставки управляющих цитокинов в лимбическую систему мозга. Такой подход потребует изменения самой главенствующей теории и неизбежному отказу от традиционных препаратов. Поэтому автор этой статьи смотрит на внедрение с большим скептицизмом. Сами же учёные, которые и разработали методику, тоже понимают, что никто так сразу с распростёртыми объятиями их не встретит. Даже говорят о том, что в самих экспериментах есть определённый характер научной мечты.

Суть в том, что они считают, — аутоиммунная деструкция нейронов и глии являются единственным объяснением этиологии и патогенеза шизофрении. Вместо традиционных антипсихотиков они назначают криоконсервированый композиционный раствор цитокинов (КККРЦ). Попадает внутрь он с помощью ингаляций, через нос. Получаемые ими результаты ошеломляют. Бывают случаи, что все психиатры, которые работали с больными, описывают диагноз F20.0 победоносными, нестандартными формулировками вроде «дебют закончился без признаков дефекта». При этом в течение курса лечения проводится чуть более 100 ингаляций.

Цитокинотерапию, как практическую часть аутоиммунной теории шизофрении, скорее всего, следует считать наиболее эффективным методом, который уже можно называть лечением в полном смысле этого слова. Вопрос лишь в том, что все наработки пока находятся в стадии клинических испытаний. Сама же теория стара, как вся психиатрия. В 20-ом веке в этом направлении активно работали учёные самых разных стран мира, в том числе — советские и американские. Пожалуй, если кто-то ищет новое в лечении шизофрении, то нужно обратить внимание на попытки лечения шизофрении цитокинами. Это не реклама метода, ещё идут испытания, рекламировать пока нечего. Это лишь попытка показать, что работа ведётся во всём мире, в России тоже, и это радует. Если мы завязнем на существующих методиках, то законсервируем и без того консервативный подход к проблеме. Однако мы далеки от прогноза радужных перспектив. Пока основным способом является лечение антипсихотиками, а мы предлагаем исходить из реальности, нравится она или нет.

О том, как будет протекать шизофрения без нейролептиков нам расскажет история. До их появления в начале 50-ых годов 20-го века больных привязывали к койкам, содержали в помещениях с решётками на окнах и относились хуже, чем к преступникам, даже если несчастные ничего и не сделали криминального. Часто лечение было пожизненным, либо невероятно долгим. Современные больные, которые попытались пойти каким-то альтернативным путём, если они на самом деле больные, а не кто-то, кто когда-то откосил от армии посредством обнаружения у себя диагноза, говорят о нескольких месяцах больших страданий.

Таким путём люди идут в силу нескольких причин:

боятся психиатрии как таковой — врачи-убийцы, санитары-садисты, поражение в правах;
опасаются побочного действия антипсихотиков — плющит и колбасит, снижается умственная способность;
опасаются того, что рано или поздно нейролептики при шизофрении спровоцируют новый психоз — существует мнение, что после 5-7 лет приёма антипсихотики начинают действовать не так, становятся причиной возникновения более тяжёлых форм шизофрении.

В результате образуется достаточно популярное в определённых кругах антипсихиатрическое движение. В основе концепция того, что в психушках якобы содержат совершенно здоровых людей. Методы же при этом ужасны и всё мрачно. Чуть ли не больше всех злобствуют саентологи. При этом критики достаточно редко предлагают какие-то альтернативные пути. С примером тех, кто предлагает мы уже знакомы. Это авторы методики лечения цитокинами. Сам подход исключает приём во время курса традиционных, — типичных и атипичных, препаратов всех типов, но это просто другая медикаментозная терапия.

Тоже самое можно сказать и про методику Станислава Грофа. Он использует в ходе лечения психоделики — препараты, способные ввести человека в изменённое состояние сознания. Однако нужно учесть, что Гроф давным давно уже отрицает применение ЛСД как таковое, в отрыве от психотерапии. Шок, который создаёт действие ЛСД, ни к чему хорошему не приводит. В клинике Грофа больных учат тому, как им относиться к раскрывающемуся психологическому театру. Это сложная, кропотливая работа, которую просто нельзя поставить на поток. Нужна подготовка врачей, пациентов, а сами пациенты должны иметь определённый уровень интеллектуального развития. В противном случае психоделическое средство просто погрузит больного в мир психического театра. В 80% случаев будет негативный результат, если бросить его там на произвол судьбы.

Ещё одним классическим альтернативным подходом является проект «Сотерия», который то активизируется, то снижает обороты, а потом и вовсе закрывается в различных странах мира. Но потом снова где-то открывается. Идея принадлежит Лорену Ричарду Мошеру, известному американскому психотерапевту, специалисту в области исследования шизофрении. Суть подхода в том, что в период проявления острой формы больные помещаются в отдельные дома. Основной принцип — это минимум психотропных препаратов или их низкая дозировка. Психотропные препараты могут и вовсе не использоваться. Дают только тем больным, которым совсем уж неймётся. При этом они могут участвовать в выборе средства сами. Персонал набирается из числа непрофессионалов. Главное, чтобы человек искренне был готов кому-то помочь.

В этих своеобразных психиатрических коммунах больные сами готовят себе еду, а не могут — персонал им и помогает. Сами о себе заботятся, а не могут — им помогают. Они находятся под постоянным наблюдением, но при этом им помогают ещё и конструктивно переосмысливать бред и галлюцинации. Конструктивность же основывается как раз на непрофессионализме. Если там и есть врачи, то они ведут себя с пациентами так, как будто бы они и не врачи. Ничего от специализации. Врачи нужны в основном для того, чтобы помочь непрофессионалам выбрать препараты самим, но и то всегда в самых мягких дозировках.

Для понимания того, что такое эффективное лечение шизофрении неизбежно нужно выработать не только критерии улучшения или выздоровления, но и скорости их возникновения. К сожалению, стандартная психиатрия страдает каким-то глупым комплексом детскости. Человек бредит, испытывает галлюцинации, а психиатр ставит перед собой задачу уложиться в месячный курс лечения. Поэтому возникает нелепый подход, чем раньше он перестанет бредить, тем эффективнее считается схема. В результате начинается культ галоперидола. Ускорения выздоровления добиваются слишком искусственными способами. Психиатры и сами не замечают того, что в своей благородной практике выскакивают за рамки научного подхода.

Предположим, что пациент госпитализирован 1-го января — бред, галлюцинации и т. п. Уже третьего психическая активность снизилась в результате инъекций. 12-го уколы заменили на таблетки. 20-го он вполне адекватно побеседовал с психиатром. 29-го появилась последняя запись в истории болезни, да и отправлен страдалец на волю, в названные выше пампасы. Если врач в графе «Лечение» запишет «Добрый санитар-непрофессионал Вася лежал на койке рядом и утешал страдальца, пока того не отпустило», то завотделением, ознакомившись с такой методикой, в лучшем случае, отправит врача в отпуск, как слишком уставшего на тяжелой работе специалиста. Но повторится такой фокус и ему самому предложат пока поработать санитаром. Но в чём подвиг того, что больной из нашего примера перестал бредить уже третьего? Дали лошадиную дозу галоперидола, так и лошадь бредит перестанет. И кто сказал, что надо так быстро? И в чём вообще признак качества лечения, если под воздействием антипсихотика рецепторы дофамина перестали его различать? А если больному голову отрубить, то он с гарантией бредить перестанет вообще за 2 секунды.

Результаты Сотерии показали, что в этой специфической домашней обстановке выздоравливает больше больных и происходит это быстрее, если анализировать долгосрочную перспективу и под выздоровлением понимать отсутствие новых обострений в течении длительного срока, более 5 лет. Такое лечение шизофрении эффективное совсем не в том ракурсе, как при использовании антипсихотиков. Оно даёт индивидуальный опыт отношения к волне психоза, которая нарастает изнутри. Психика получает обучение, которого не даст стандартная психотерапия, включая КПТ.

В России группы Сотерии существуют. В основном это результат работы энтузиастов и направлена она на реабилитацию больных, а не на лечение в состоянии острой формы проявления эпизода. Вернее, не Сотерия как таковая, но некоторые реабилитационные центры частично пытаются применять подход при лечении наркозависимости и психозов.

Результат же эксперимента в США, Европе показал, что использование нейролептиков стало обязательным просто по той причине, что такова традиция. Без них, точно так же, наступает и ремиссия, даже почти полное выздоровление. Поэтому, чтобы не провоцировать необдуманные отказы от медикаментов, психиатры обходят тему стороной. Необходимо подчеркнуть, что домашняя среда, общение с непрофессиональным персоналом и возможность при необходимости получить медикаменты — это форма терапии, а не просто отказ от нейролептиков. Отказываться можно лишь тогда, когда сам отказ вписывается в схему лечения, даже такого нестандартного, но лечения.

Галоперидол показан при лечении шизофрении в том случае, если сам патогенез приносит страдания, которые по своей разрушительной силе перевешивают побочные эффекты и, если основными «действующими лицами» эпизода являются так называемые речевые галлюцинации, бред и психические автоматизмы. Однако весов на которых можно взвесить уровень страдания не существует. Субъективно сам больной может оценивать состояние приступа исключительно в чёрных тонах, может упорствовать. Поведение прогнозировать невозможно. Но тонким анализом того, что было бы наиболее эффективным и нужным мало кто занимается, а если разрабатывают какие-то специальные схемы, то только в случае очень веских причин.

Галоперидол при шизофрении в общем-то не основной антипсихотик. Его популярность связана с распространением бредовых расстройств вообще, а к ним можно отнести и параноидную шизофрения. Медикаментозные методы лечения шизофрении зависят от преобладания определённых симптомов. Наиболее универсальным средством является Оланзапин, который уместен при наличии продуктивных и негативных симптомов в равной мере. Для купирования повторных эпизодов психоза часто используются Амисульприд и Рисперидон, которые подходят при наличии продуктивных симптомов в сочетании с депрессией.

Однако большое количество препаратов не говорит о том, что больным приходится пить их горстями. Современное лечение шизофрении на 90% связано с монотерапией. Это один или два препарата. Иногда второй используется для того, чтобы усилить действие первого или у больного наблюдается сложный симптомокомплекс.

Следует отметить, что большая часть побочных эффектов, о которых говорят пациенты, носит соматоформную природу. Они не придумывают последствия, но увеличивают в сознании восприятие эффекта. Шизофрения сама по себе создаёт спутанное состояние, трудности в принятии решений, двойственность, некоторую заторможенность, чувство нереальности происходящего и странности в осознании себя в среде. В период эпизода все эти фоновые мелочи бледнели перед наличием сверхидеи бреда, галлюцинаций и различных псевдогаллюцинаций. Нейролептики притормозили информационный обмен, и голоса исчезли, а предметы перестали менять форму. В результате сознание может позволить себе роскошь осознать, что мысли идут с трудом, что тянет в сон. Один психиатр рассказывал, что поступивший в больницу пациент и так подрагивал. У него плечо дёргалось, веко, часто он совершал непроизвольные потягивания. До яркого физического автоматизма дело не дошло, но лишних движений было много. Правда, человек этого не осознавал, потому что был занят более значимыми для него вещами. После приёма нейролептиков значимые вещи ушли, а физические подёргивания сохранились. Разумеется, он просил пересмотреть из-за этого курс терапии. Хотя на самом деле явной связи с используемыми медикаментами не было.

Если граждане научатся хоть 20 минут оценивать своё состояние спокойно, то сами поймут, что приём нейролептиков им жить не мешает. Тем более, так уж сильно, как это некоторыми рисуется. Да и про спиртное забывать не будем. Что греха таить? Есть у нас товарищи, которые умудряются в своих амбулаторных пампасах сочетать антипсихотики с водкой.

Лечение шизофрении современными методами существует, но не всегда похоже на то, что представляют себе представители общественности. Отметим два очень важных факта:

премьера или новый эпизод не зависят от воли человека;
человек в состоянии осознать, что это эпизод, а не просвечивание его головы лучами и голос в голове всего лишь интерпретация сознанием какого-то процесса информационного метаболизма.

Вполне возможно, что осознать равносильно остановить. Только не нужно и неразумно пытаться останавливать.

Этот вопрос не перестанет волновать никогда. Всегда ли лечение параноидной шизофрении — это препараты? Можно ли обойтись вообще без них. Оставим на время в покое чёртиков и глаза во тьме. Забудем про голоса… Чистая параноидная шизофрения — это поток сознания соответствующей природы, которую принято считать болезненной, расстройством. На чём сие держится? На внутреннем диалоге — нескончаемом потоке сознания, который и создаёт нашу картину мира, или психологическую систему координат «я и среда вокруг». Сознание занимается непрерывной фиксацией себя в себе. Попробуйте остановить этот внутренний диалог. В полной мере совершить это невозможно, однако медитационные техники позволяют добиться конструктивных изменений. Во-первых, можно направить этот диалог на что-то нужное. Во-вторых, можно изменить его интенсивность. В-третьих, можно «выключить» его поверхностные формы. Тогда диалог не останавливается, но становится другим.

Период течения эпизода необычен — он подобен сну. Умение «проносить» осознанность в сон и видеть осознанные сновидения, способность мягко коррелировать их течение со своим намерением равнозначно способности управлять манифестированием шизоидного эпизода. Только управление это чисто условное понятие. Используется способность намеревать себя и ситуации, но не делание их. Это происходит вне волевого усилия. Другими словами, способность управления потоком мышления, созерцания мыслей, даёт способность осознавать сновидения и путешествовать в них. Эта же способность даст возможность трансформировать эпизод во что-то ещё, даже «заморозить» его или остановить вовсе.

Такой подход несколько ближе к подходу Грофа и сторонников трансперсональной психотерапии, но он может обходиться и без каких-либо веществ. Поучится, что необходимо умение использовать следующую связку.

Работа с энергией, которая направлена на восстановление психо-энергетического метаболизма, а не просто на накопление энергии. Нужен энергетический взаимообмен.
Работа, направленная на возможность управления своим мышлением. При этом слово «управление» воспринимаем в качестве условного. Это остановка внутреннего диалога, его перенаправление и обретение гибкого психологического видения себя и среды.
Работа со сном и во сне.

И плюс к этому умение расслабляться, вплоть до самого глубокого уровня.

Самое новое в лечении шизофрении ожидается совсем не таким. Люди хотят или безопасных и гарантирующих что-то таблеток, но не нейролептиков, а то у них от таковых головки якобы бо-бо, хотят какого-то лазерного облучения крови, нанотехнологий и подобного. Главное — ничего не делать самим. Заплатили докторам и спим спокойно. И тут они с печалью осознают, что современные методы лечения шизофрении — это просто более современные, и более дорогие тоже, нейролептики и другие средства. Ребята, вы хотели ничего не делать. Доктора и учёные это понимают и создают вам новые препараты. А вы опять ищете чего-то такого, чтобы и рыбку съесть и удочку в руки не брать. Будем же надеяться, что метод лечения цитокинами доведут до ума, и он станет доступным для всех.

Ученые обнаружили новые связи между шизофренией и иммунными клетками в организме.

До сих пор шизофрения рассматривалась как расстройство исключительно разума, но новые направления исследований раскрывают доказательства того, что причины могут выходить далеко за пределы мозга. В том, что помечено как один из самых больших прорывов в исследованиях шизофрении в последнее время, ученые обнаружили повышенную активность иммунных клеток в мозге страдающих, что является совершенно новой целью для дальнейших исследований его причин, диагностики и лечения.

Идея о том, что шизофрения является не только болезнью ума, но и всего тела, на самом деле возникла более 100 лет назад. Влиятельный немецкий психиатр по имени Эмиль Крепелин предположил, что расстройство на самом деле является широко распространенным метаболическим заболеванием, которое поражает все тело. Но это мнение растворилось в мнениях экспертов в области психоанализа.

Брат-близнец профессора Синди Вейкерт Шеннон, был диагностирован с шизофренией в возрасте 17 лет. Будучи нейробиологом, в настоящее время в Neuroscience Research Australia, она посвятила свою жизнь поиску причин. И причина нашлась между иммунной системой и мозгом, у людей страдающих шизофренией.

Нас учили как нейробиологов, что мозг «защищен иммунитетом. Мы обнаружили, что у больных иммунные клетки просто «обходили мозг» по сосудистой магистрали, не пересекая гематоэнцефалический барьер и не взаимодействуя с постоянными клетками мозга.