«Мы живем в эру постшизофрении» – Саймон Маккарти Джонс о том, почему диагноз «шизофрения» превратился в мусорное ведро
Доцент кафедры клинической психологии и нейропсихологии Тринити-колледжа в Дублине Саймон Маккарти Джонс – о том, почему диагноз «шизофрения» превратился в мусорное ведро и чем заменить устаревшую концепцию.
Концепция шизофрении умирает. Десятилетиями она подвергалась нападкам со стороны психологов, но смертельное ранение ей наконец нанесли психиатры — профессионалы той области, в которой понятие шизофрении в общем-то возникло и развивалось. Впрочем, мало кто будет об этом скорбеть.
Сегодня диагноз шизофрения — это своеобразный приговор, который означает, что продолжительность жизни больного сокращается в среднем на пару десятилетий, а ремиссия, по некоторым оценкам, наступает только у одного человека из семи. И, несмотря на достигнутые за последние годы успехи в лечении этой болезни, количество людей, которым в конце концов становится лучше, не увеличилось со временем. Значит, что-то определенно идет не так.
Частью этой проблемы является сама концепция шизофрении.
Утверждение, что шизофрения — это какое-то понятное заболевание с четким набором симптомов, больше не выдерживает никакой критики. Равно как сейчас мы говорим о расстройствах аутистического спектра, психозы (как правило, они характеризуются навязчивыми галлюцинациями, бредовыми идеями и спутанным сознанием) тоже стоит рассматривать как некий континуум, в разных точках которого заболевание проявляется по-разному. Шизофрения — это его крайняя точка.
Профессор психиатрии Маастрихтского университета Джим ван Ос утверждает, что мы не изменим нашего отношения к заболеванию, не изменяя терминологию. Поэтому он предложил отменить термин «шизофрения», а вместо него ввести концепцию расстройств психотического спектра.
Другая проблема заключается в том, что шизофрения описывается как «неизлечимая хроническая болезнь головного мозга». Это приводит к тому, что, когда кому-то ставят такой диагноз, их близкие говорят: «Лучше бы это был рак», потому что тогда есть какие-то шансы на исцеление. Такой взгляд на шизофрению приводит к убеждению, что излечение невозможно, и если кто-то все-таки выздоравливает, под сомнение ставится диагноз: «Наверное, это вообще была не шизофрения».
На самом деле шизофрении как неизлечимого прогрессирующего заболевания с четким набором симптомов, говорит ван Ос, не существует.
У тех, кто несколько раз в жизни пережил травматический опыт, вероятность развития психоза увеличивается в 50 раз
По всей видимости, шизофрения — это огромное множество самых разных болезненных состояний. Выдающийся психиатр сэр Робин Мюррей писал: «Думаю, концепция шизофрении устарела. Привычные нам представления о синдроме уже неактуальны, например, в случаях, связанных с генетическим полиморфизмом CNV, употреблением наркотиков, социальными факторами и проч. Видимо, концепция будет продолжать устаревать, и в конце концов термин “шизофрения” канет в историю, как это уже случилось с “водянкой”».
Сейчас исследователи сосредоточились на изучении самых разных характерных проявлений шизофрении: галлюцинации, бредовые идеи, спутанное мышление, непоследовательное поведение, апатия и эмоциональное уплощение.
Действительно, одна из наших прошлых ошибок заключалась в том, что мы все время пытались найти одну причину появления этого заболевания, вместо того чтобы изучать его во всем многообразии. Например, основываясь на исследованиях о паразите Toxoplasma gondii, который передается человеку от кошек, психиатр Эдвин Фуллер Тори и вирусолог Роберт Йолкен утверждают: «Одним из важнейших этиологических факторов шизофрении может оказаться зараженная токсоплазмозом кошка». На самом деле нет.
Toxoplasma gondii – одна из вероятных причин «шизофрении», но не самая значимая. Фото: Kateryna Kon/Shutterstock.
Факты действительно говорят о том, что заражение Toxoplasma gondii в детстве увеличивает вероятность развития шизофрении во взрослом возрасте. Тем не менее эта вероятность на самом деле сопоставима с другими факторами риска и даже менее значима. Например, и детство в неблагополучных условиях, и употребление марихуаны, и вирусные инфекции ЦНС, пережитые в детском возрасте, — все это увеличивает вероятность возникновения психоза (такого, как шизофрения, или других) в два, а то и в три раза. А Toxoplasma gondii — менее чем в два раза.
Более детальное изучение факторов риска показывает и более удивительные результаты. Например, ежедневное употребление «сканк»-марихуаны (обладающей специфическим запахом и сильным наркотическим эффектом. — Прим.ред.) увеличивает риск возникновения психоза в пять раз. У тех, кто по крайней мере пять раз в жизни пережил травматический опыт (включая сексуальное и физическое насилие), по сравнению с теми, у кого такого опыта нет, вероятность развития психоза увеличивается более чем в 50 раз.
Ежедневное курение «сканк»-марихуаны в пять раз увеличивает риск развития психоза. Фото: Pe3k/Shutterstock
Ученые выявляют и другие причины развития «шизофрении». Около 1 процента случаев возникновения заболевания связывают с хромосомной аномалией «синдром делеции хромосомы 22q11.2» — отсутствием небольшого участка ДНК в 22-й хромосоме. Также, возможно, у небольшого процента людей шизофрения развилась в результате воспаления мозга из-за аутоиммунного заболевания, например, такого как Анти-NMDA-рецепторный энцефалит, — но ученые продолжают об этом спорить.
Все перечисленные факторы могут привести к одному и тому же диагнозу «шизофрения», который по нашей недальновидности сейчас больше похож на мусорную корзину. У одного человека болезнь может развиться в результате серьезного генетического нарушения мозговой деятельности, у другого — как сложная посттравматическая реакция, а у третьего внешние и внутренние причины могут работать в комплексе.
В любом случае, оказалось, что правы оба лагеря: и те, кто убежден, что шизофрения — это врожденное нейроонтогенетическое заболевание, и те, кто считает ее реакцией на социально-психологические травмы. А к конфликту лагерей привело ложное убеждение, что шизофрения — единичная болезнь, которая развивается строго одним путем.
Состояния, которые мы называем «шизофренией», лечатся разными способами, в зависимости от того, какими были причины их возникновения
Многие патологические состояния организма — типа диабета или гипертонии — могут возникнуть по самым разным причинам, но биологическая картина этих заболеваний всегда одна и та же, и оно поддается одному и тому же лечению. Возможно, это справедливо и для шизофрении. То есть самые разные причины развития заболевания, в том числе описанные выше, действительно приводят к одному и тому же эффекту — повышенному уровню дофамина.
Если это так, то дебаты о «разных видах» шизофрении в зависимости от ее происхождения имеют чисто академический характер, потому что это в конечном счете никак не влияет на способы ее лечения. Однако сейчас появляются новые свидетельства того, что состояния, которые мы называем «шизофренией», все-таки лечатся разными способами, в зависимости от того, какими были причины их возникновения.
Предварительные данные исследований говорят о том, что помощь людям с шизофренией, возникшей в результате детской психологической травмы, антипсихотическими препаратами менее эффективна, чем в других случаях. Но на данном этапе требуется больше исследований этого явления, и те, кто сейчас проходит лечение антипсихотическими средствами, конечно, не должны менять лечения без консультации врача. Также есть предположение, что некоторые формы шизофрении — это проявление некоторых видов аутоиммунного энцефалита, тогда наиболее эффективным лечением может стать иммунотерапия (например, кортикостероидами) и плазмаферез («промывание» крови).
Не всем пациентам с диагнозом «шизофрения» помогают антипсихотические препараты. Фото: sylv1rob1/Shutterstock.
Какая в итоге вырисовывается картина, пока неясно. Хорошие результаты показывают и новые виды вмешательства, например, открытый диалог, основанный на семейной психотерапии. Зарекомендовала себя и индивидуальная психотерапия, которая направлена на работу с личными травмами и опытом. Это говорит о том, что при лечении шизофрении крайне важно обсуждать с пациентом все возможные причины возникновения заболевания, в том числе подвергался ли человек насилию в детстве, хотя до сих пор такие вопросы считаются необязательными при терапии.
Разная эффективность лечения для разных людей только подогревает споры о том, что такое шизофрения. Психиатры, пациенты и их семьи, которые видят стойкий положительный эффект от антипсихотических препаратов, конечно, будут настаивать на этом способе лечения как единственно верном. Психиатры, пациенты и их семьи, которые видят, что лекарства не работают, но работают альтернативные подходы, будут восхвалять их. Когда кто-то утверждает, что их способ лечения лучше, другие обижаются и начинают яростно доказывать, что они лучше знают, как вылечить шизофрению. Эти страстные пропагандистские войны порой приводят к тому, что некоторые люди не получают того метода лечения, который мог бы подойти именно им.
Мы живем в эру постшизофрении
Ничто из вышесказанного не означает, что понятие «шизофрения» абсолютно бесполезно. Многие психиатры по-прежнему считают, что концепция болезни в нынешнем виде все же позволяет ставить диагнозы людям, нуждающимся в медицинской помощи. В этом случае врачи сходятся на том, что у шизофрении есть биологические причины, природа которых зачастую не до конца понятна, но проявление отклонений — в том числе генетических — оказывается похожим у большинства пациентов.
Действительно, многим людям, которым сейчас ставят диагноз шизофрения, получается помочь. У них появляется доступ к лечению, семья и друзья проявляют готовность оказывать поддержку — и оказывают ее. У проблем, с которыми они живут, появляется название. Они начинают понимать, что их тяжелые состояния — это болезнь и в этом нет их вины. В то же время для многих этот диагноз ничего не меняет и ничем не помогает. Чтобы двигаться вперед, делать успехи в лечении, надо пересмотреть термин «шизофрения», потому что мы уже живем в эру постшизофрении.
Как это будет выглядеть на практике — неясно. Япония недавно переименовала шизофрению в «интегративное расстройство». Всерьез обсуждается новая концепция «расстройств психотического спектра». Исторически сложилось, что в классификации болезней в психиатрии в конце концов побеждает «самый известный профессор». Но будущее должно быть построено на профессиональной дискуссии, фактах и опыте, который переживают сами пациенты.
Однако главное — что бы ни возникло из пепла устаревшей концепции шизофрении, в первую очередь оно должно помогать людям.
От автора: Интересная статья, где говорится о расстройствах (психотических, аутистических) как о континууме. Также есть информация о хорошем методе терапии «Открытый диалог», что я очень приветствую, т.к. системный подход обычно гораздо лучше работает — помогает выздоравливать и удерживать результаты, это мой опыт и мое убеждение, чем работа только с больным, с человеком с симптомом или бихевиориальная терапия.
По правилам размещения заметок на сайте, мне пришлось удалить все ссылки (40 штук!) на важнейшие научные исследования последних лет про течение шизофрении и т.п. на пабмеде, теде, и др. уважаемых источниках (простите). Все ссылки есть в оригинале на Снобе, ссылка в конце этой публикации.
Психиатр Саймон Маккарти Джонс: Шизофрении, какой мы ее знали, больше не существует
Концепция шизофрении умирает. Десятилетиями она подвергалась нападкам со стороны психологов, но смертельное ранение ей наконец нанесли психиатры — профессионалы той области, в которой понятие шизофрении в общем-то возникло и развивалось. Впрочем, мало кто будет об этом скорбеть.
Сегодня диагноз шизофрения — это своеобразный приговор, который означает, что продолжительность жизни больного сокращается в среднем на пару десятилетий, а ремиссия, по некоторым оценкам, наступает только у одного человека из семи. И, несмотря на достигнутые за последние годы успехи в лечении этой болезни, количество людей, которым в конце концов становится лучше, не увеличилось со временем. Значит, что-то определенно идет не так.
Частью этой проблемы является сама концепция шизофрении.
Утверждение, что шизофрения — это какое-то понятное заболевание с четким набором симптомов, больше не выдерживает никакой критики. Равно как сейчас мы говорим о расстройствах аутистического спектра, психозы (как правило, они характеризуются навязчивыми галлюцинациями, бредовыми идеями и спутанным сознанием) тоже стоит рассматривать как некий континуум, в разных точках которого заболевание проявляется по-разному. Шизофрения — это его крайняя точка.
Профессор психиатрии Маастрихтского университета Джим ван Ос утверждает, что мы не изменим нашего отношения к заболеванию, не изменяя терминологию. Поэтому он предложил отменить термин «шизофрения», а вместо него ввести концепцию расстройств психотического спектра.
Другая проблема заключается в том, что шизофрения описывается как «неизлечимая хроническая болезнь головного мозга». Это приводит к тому, что, когда кому-то ставят такой диагноз, их близкие говорят: «Лучше бы это был рак», потому что тогда есть какие-то шансы на исцеление. Такой взгляд на шизофрению приводит к убеждению, что излечение невозможно, и если кто-то все-таки выздоравливает, под сомнение ставится диагноз: «Наверное, это вообще была не шизофрения».
На самом деле шизофрении как неизлечимого прогрессирующего заболевания с четким набором симптомов, говорит ван Ос, не существует.
У тех, кто несколько раз в жизни пережил травматический опыт, вероятность развития психоза увеличивается в 50 раз
По всей видимости, шизофрения — это огромное множество самых разных болезненных состояний. Выдающийся психиатр сэр Робин Мюррей писал: «Думаю, концепция шизофрении устарела. Привычные нам представления о синдроме уже неактуальны, например, в случаях, связанных с генетическим полиморфизмом CNV, употреблением наркотиков, социальными факторами и проч. Видимо, концепция будет продолжать устаревать, и в конце концов термин “шизофрения” канет в историю, как это уже случилось с “водянкой”».
Сейчас исследователи сосредоточились на изучении самых разных характерных проявлений шизофрении: галлюцинации, бредовые идеи, спутанное мышление, непоследовательное поведение, апатия и эмоциональное уплощение.
Действительно, одна из наших прошлых ошибок заключалась в том, что мы все время пытались найти одну причину появления этого заболевания, вместо того чтобы изучать его во всем многообразии. Например, основываясь на исследованиях о паразите Toxoplasma gondii, который передается человеку от кошек, психиатр Эдвин Фуллер Тори и вирусолог Роберт Йолкен утверждают: «Одним из важнейших этиологических факторов шизофрении может оказаться зараженная токсоплазмозом кошка». На самом деле нет.
Факты действительно говорят о том, что заражение Toxoplasma gondii в детстве увеличивает вероятность развития шизофрении во взрослом возрасте. Тем не менее эта вероятность на самом деле сопоставима с другими факторами риска и даже менее значима. Например, и детство в неблагополучных условиях, и употребление марихуаны, и вирусные инфекции ЦНС, пережитые в детском возрасте, — все это увеличивает вероятность возникновения психоза (такого, как шизофрения, или других) в два, а то и в три раза. А Toxoplasma gondii — менее чем в два раза.
Более детальное изучение факторов риска показывает и более удивительные результаты. Например, ежедневное употребление «сканк»-марихуаны (обладающей специфическим запахом и сильным наркотическим эффектом. — Прим.ред.) увеличивает риск возникновения психоза в пять раз. У тех, кто по крайней мере пять раз в жизни пережил травматический опыт (включая сексуальное и физическое насилие), по сравнению с теми, у кого такого опыта нет, вероятность развития психоза увеличивается более чем в 50 раз.
Ученые выявляют и другие причины развития «шизофрении». Около 1 процента случаев возникновения заболевания связывают с хромосомной аномалией «синдром делеции хромосомы 22q11.2» — отсутствием небольшого участка ДНК в 22-й хромосоме. Также, возможно, у небольшого процента людей шизофрения развилась в результате воспаления мозга из-за аутоиммунного заболевания, например, такого как Анти-NMDA-рецепторный энцефалит, — но ученые продолжают об этом спорить.
Все перечисленные факторы могут привести к одному и тому же диагнозу «шизофрения», который по нашей недальновидности сейчас больше похож на мусорную корзину. У одного человека болезнь может развиться в результатесерьезного генетического нарушения мозговой деятельности, у другого — как сложная посттравматическая реакция, а у третьего внешние и внутренние причины могут работать в комплексе.
В любом случае, оказалось, что правы оба лагеря: и те, кто убежден, что шизофрения — это врожденное нейроонтогенетическое заболевание, и те, кто считает ее реакцией на социально-психологические травмы. А к конфликту лагерей привело ложное убеждение, что шизофрения — единичная болезнь, которая развивается строго одним путем.
Состояния, которые мы называем «шизофренией», лечатся разными способами, в зависимости от того, какими были причины их возникновения
Многие патологические состояния организма — типа диабета или гипертонии — могут возникнуть по самым разным причинам, но биологическая картина этих заболеваний всегда одна и та же, и оно поддается одному и тому же лечению. Возможно, это справедливо и для шизофрении. То есть самые разные причины развития заболевания, в том числе описанные выше, действительно приводят к одному и тому же эффекту — повышенному уровню дофамина.
Если это так, то дебаты о «разных видах» шизофрении в зависимости от ее происхождения имеют чисто академический характер, потому что это в конечном счете никак не влияет на способы ее лечения. Однако сейчас появляются новые свидетельства того, что состояния, которые мы называем «шизофренией», все-таки лечатся разными способами, в зависимости от того, какими были причины их возникновения.
Предварительные данные исследований говорят о том, что помощь людям с шизофренией, возникшей в результате детской психологической травмы, антипсихотическими препаратами менее эффективна, чем в других случаях. Но на данном этапе требуется больше исследований этого явления, и те, кто сейчас проходит лечение антипсихотическими средствами, конечно, не должны менять лечения без консультации врача. Также есть предположение, что некоторые формы шизофрении — это проявление некоторых видов аутоиммунного энцефалита, тогда наиболее эффективным лечением может статьиммунотерапия (например, кортикостероидами) и плазмаферез («промывание» крови).
Какая в итоге вырисовывается картина, пока неясно. Хорошие результаты показывают и новые виды вмешательства, например, открытый диалог, основанный на семейной психотерапии. Зарекомендовала себя и индивидуальная психотерапия, которая направлена на работу с личными травмами и опытом. Это говорит о том, что при лечении шизофрении крайне важно обсуждать с пациентом все возможные причины возникновения заболевания, в том числе подвергался ли человек насилию в детстве, хотя до сих пор такие вопросы считаются необязательными при терапии.
Разная эффективность лечения для разных людей только подогревает споры о том, что такое шизофрения. Психиатры, пациенты и их семьи, которые видят стойкий положительный эффект от антипсихотических препаратов, конечно, будут настаивать на этом способе лечения как единственно верном. Психиатры, пациенты и их семьи, которые видят, что лекарства не работают, но работают альтернативные подходы, будут восхвалять их. Когда кто-то утверждает, что их способ лечения лучше, другие обижаются и начинают яростно доказывать, что они лучше знают, как вылечить шизофрению. Эти страстные пропагандистские войны порой приводят к тому, что некоторые люди не получают того метода лечения, который мог бы подойти именно им.
Мы живем в эру постшизофрении
Ничто из вышесказанного не означает, что понятие «шизофрения» абсолютно бесполезно. Многие психиатры по-прежнему считают, что концепция болезни в нынешнем виде все же позволяет ставить диагнозы людям, нуждающимся в медицинской помощи. В этом случае врачи сходятся на том, что у шизофрении есть биологические причины, природа которых зачастую не до конца понятна, но проявление отклонений — в том числе генетических — оказывается похожим у большинства пациентов.
Действительно, многим людям, которым сейчас ставят диагноз шизофрения, получается помочь. У них появляется доступ к лечению, семья и друзья проявляют готовность оказывать поддержку — и оказывают ее. У проблем, с которыми они живут, появляется название. Они начинают понимать, что их тяжелые состояния — это болезнь и в этом нет их вины. В то же время для многих этот диагноз ничего не меняет и ничем не помогает. Чтобы двигаться вперед, делать успехи в лечении, надо пересмотреть термин «шизофрения», потому что мы уже живем в эру постшизофрении.
Как это будет выглядеть на практике — неясно. Япония недавно переименовалашизофрению в «интегративное расстройство». Всерьез обсуждается новая концепция «расстройств психотического спектра». Исторически сложилось, что в классификации болезней в психиатрии в конце концов побеждает «самый известный профессор». Но будущее должно быть построено на профессиональной дискуссии, фактах и опыте, который переживают сами пациенты.
Однако главное — что бы ни возникло из пепла устаревшей концепции шизофрении, в первую очередь оно должно помогать людям.
Оригинал текста опубликован на сайте проекта The Conversation.
