Неврозы, а также многие другие эндогенные психические патологии, к которым можно отнести также вялотекущую шизофрению, психиатры называют диаметрально противоположными заболеваниями. Они имеют свои сходства, но есть также и отличия. Лечением неврозов занимается психотерапевт, без помощи психиатра, в то время как лечение эндогенных психических патологий является прерогативой психиатров. Определить невроз или шизофрения не всегда очень просто, поскольку больные могут специально имитировать клиническую картину заболевания.
Следует отметить, что шизофрению отличает то, что при этом заболевания нет так называемой отправной точки или причины. Это хроническая генетическая патология, которая в крайне редких случаях может развиваться на фоне длительных стрессов, злоупотребления алкоголем, после родов, при этом они считаются лишь триггерными факторами.
Невроз же зачастую обусловлен какой-либо ситуацией, которая затронула психику человека. Это может быть сильный стресс или страх, усталость. Важно понимать, что такая патология вряд ли будет носить хронический непрерывный характер с редкими приступами обострения. Необходимо также понимать, что страх трансформации одного заболевания в другое не имеет под собой никаких оснований.
Основное отличие невроза от шизофрении заключается в том, что у первого состояния остается критика к самому себе. Человек может осознавать наличие у него проблем, страха. Как результат, пациент старается понять, что же с ним происходит, может обратиться за помощью к специалистам, пройти диагностику. Если не находится никаких признаков соматической патологии, которая должна соответствовать предъявляемым жалобам, самым верным решением будет направление на лечение к психотерапевту.
Психозы характеризуются совершенно другими поведенческими признаками. Больные с трудом могут назвать сегодняшнюю дату или день недели, путаются в своем местонахождении, иногда могут называть себя другим человеком или отождествляться с ним. Здоровые, привычные всем людям функции психики, такие как мышление, эмоции и воля, существенно расщеплены. Даже когда период психоза заканчивается, говорить о том, что этот пациент нормален можно с трудом. Это обусловлено тем, что у него значительно снижена критика к окружающим его событиям, к себе, он может говорить нелепые фразы и предложения, а манера того, каким образом у него проявляются эмоции, у здорового человека вызовет лишь недоумение. Стоит отметить, что непонимание самого себя становится тягостным. При этом за помощью к врачу такой пациент не пойдет, постаравшись укрыть от окружающих возникшие у него проблемы.
Одним из самых достоверных признаков, по которому отличаются невроз и шизофрения, считаются галлюцинации. По своей сути это обман восприятия, который может носить бредовый характер. Обычно они встречаются при наступлении психоза у людей, страдающих шизофренией. Крайне редко они могут встречаться при неврозах, но их отличительной чертой является краткосрочность, простота, а также то, что они имеют тесную связь со сном, то есть возникают во время засыпания или пробуждения. У невротиков они могут проходить как многократно повторяющиеся мысли, образы, такие как пятна, картины.
У пациентов с шизофренией галлюцинации зачастую имеют другой характер, который даже может не иметь образа, а быть в форме голосов. Они спорят, ругаются, критикуют пациента, заставляют его бояться, тем самым провоцируя ощущения воздействия на человека. То есть его кто-то невидимый заставляет совершать какие-либо действия. Иногда шизофреники говорят, что они подвержены каким-то влияниям, например аппаратному воздействию. Отличительной чертой таких галлюцинаций называют факт того, что голоса или аппараты видны только пациенту, который уверен в этом на все 100%.
Этот симптом развивается исключительно у шизофреников. У пациентов с неврозами он не встречается никогда. Важно отметить то, что переубедить человека в том, что его идея нелепая или бредовая нет никакой возможности, а ответной реакцией будет агрессия или замкнутость. Бредовые идеи носят характер системных, при этом восприятие мира значительно искажается.
Шизофрения от невроза отличается тем, что у невротиков сохраняется личность. Иными словами, все личностные качества, которые характеризовали человека до заболевания – целеустремленность, эмоциональность, при развитии неврозов остаются. Также важно отметить, что невроз обратим. Пациент получает курс лечения у психотерапевта, после чего просто возвращается к обычной, привычной для него жизни, только он уже приобретает некоторые новые навыки самоконтроля и реакции на различные раздражители, которые и привели его к неврозу.
Шизофрения со временем приводит к развитию апатоабулического синдрома. Им называется состояние, при котором с годами развивается личностный дефект. Пациенты очень вялые, апатичные, эмоцию проявляются очень слабо из-за снижения возможности к этому. А клиническая картина нарастает, усиливаются голоса, бредовые идеи. Не стоит ждать от такого человека какой-либо инициативы, он закрывается в себе, своем мире, реальность его интересует все меньше. Это провоцирует инвалидизацию, известны случаи, когда пациенты утрачивали возможность самостоятельно следить за собой, обслуживать себя.
Отличить невроз от шизофрении без посторонней помощи можно при помощи онлайн-тестов на невроз, который есть в свободном доступе в сети Интернет. Важно тщательно ознакомиться с инструкцией, чтобы избежать неверной интерпретации результатов. Если вы сами не можете этого сделать, то нужно обратиться к врачу, который точно знает, как отличить эти два заболевания.
Одной из форм шизофрении является псевдоневротическая шизофрения. Она не считается классической, что можно увидеть во всех классификация болезней. Это такое состояние, которое может быть вполне комфортным для жизни человека, поскольку он может находиться в нем очень долгий промежуток времени – до 30 лет.
В это время могут развиваться психопатоподобные, неврозоподобные и другие расстройства, которые имеют место быть при шизофрении. Но больше всего пациент страдает от страха и невротических атак. Отличием является то, что нет никакого прогресса дефекта личности, а также не возникает галлюцинаций и бреда. Другими проявлениями этого заболевания могут быть:
- Безосновательные страхи;
- Эмоциональная лабильность;
- Тяга к изучению скучных для обычного человека предметов – философии, мистики;
- Снижение продуктивности повседневной жизни;
- Человек перестает следить за своим внешним видом.
Общественная активность таких людей сохраняется, однако они редко заканчивают свое образование. Иногда такие больные даже работают, но эта работа носит очень непостоянный характер, поскольку они отдают предпочтения тем местам труда, где не нужно активничать, переживать стрессы, напрягаться. Семья у них бывает крайне редко, что обусловлено постоянным страхом с тенденцией к прогрессу, а также патологической лабильностью эмоций. К примеру, если человек боится какого-либо общественного транспорта, то он со временем просто полностью перестанет им пользоваться. Иногда эти страхи доходят до абсурда.
Лечение неврозоподобной шизофрении заключается в сеансах психотерапии, иногда возможно назначение легких транквилизаторов или успокоительных средств.
Типичный невроз лечится также на приеме у психотерапевтов, крайне редко возникает необходимость психотропов. Обычно это кратковременные курсы.
Шизофрения требует постоянного, иногда даже пожизненного применения медикаментозных препаратов.
Шизофрения и невроз – два заболевания, которые достаточно часто могут быть очень похожими по своим внешним признакам. Правильно провести дифференциальную диагностику под силу опытному врачу, но первичный скрининг можно провести и в домашних условиях посредством онлайн-тестирования.
Псевдоневротическая (неврозоподобная) шизофрения представляет собой подтип шизотипического расстройства. Основными симптомами могут быть различные фобии, ипохондрия, деперсонализация, обсессии, субдепрессия. Так как это шизотипическое расстройство, то шизофренией оно не является, хотя ещё в конце 20-го века оно относилось к латентной шизофрении. В странах СНГ, если только ещё существует СНГ, используется адаптированная версия МКБ-10, поэтому под латентной иногда понимают «вялотекущую» шизофрению, наличие которой отрицается психиатрами всего мира. Поэтому сам термин и его трактовки иногда порождают путаницу.
Псевдоневротическая шизофрения чаще всего связана с возникновением навязчивостей, а они с дисморфофобией или ипохондрией. Многие больные страдают астенией, но она трудно отличима от апатизации. Одной из ключевых особенностей является отсутствие логики в объяснении причины возникновения жалобы на своё здоровье. Иногда это компенсируется созданием бредоподобных идей, но без наличия явного бреда. Алогичность это особенность самих навязчивостей при псевдоневротической шизофрении. Общее же поведенческие черты могут быть похожими на черты всех ипохондриков. Разница в том, что обычный ипохондрик убеждён в том, что у него имеется какое-то соматическое заболевание, а не находят его врачи, потому что саботируют и халатно относятся к своим обязанностям. Такое же расстройство, как псевдоневротическая (неврозоподобная) шизофрения порождает странность уже на уровне навязчивых страхов. Больные опасаются того, что их глаза вытекут сами по себе, органы станут жидкими и смешаются с кровью, перевернутся. Один из больных считал, что его конечности могут «разойтись по суставам».
Шизотипическое расстройство можно отнести к промежуточному состоянию. Только промежуточным оно может быть лишь между неврозом и психозом, а не между здоровым состоянием и больным. Невроз — это понятие, которое обозначает всю группу обратимых расстройств, причиной которых являются травмирующие психику факторы, включая наличие внутреннего конфликта.
Неврозы проходят, если вытащить человека из агрессивной в психологическом смысле среды, если он сам перестанет «лечить» душу водочкой, с ним будут проведены сеансы психотерапии, или он сам найдёт какой-то способ психической коррекции. С психозами всё несколько сложнее. Если несчастный уверен, что умрёт от того, что у него выпадут зубы и он их проглотит, то это с ним будет происходить в хижине и дворце в равной степени.
И всё же тут сюжет более запутанный, чем может показаться. Размышлять о том, невроз или шизофрения, если речь идёт о параноидной форме, никто не станет, потому что у такой формы должен быть такой мощный симптомокомплекс, что перепутать его можно только с чем-то, что тоже обладает мощным симптомокомплексом, но не с неврозом.
Шизотипические расстройства балансируют где-то на стыке неврозов, личностных патологий с элементами психозов. Поскольку в СССР был ещё и термин «вялотекущая шизофрения», то получается пёстрый набор критериев. Понятно, что ничего не понятно. Поэтому и в тематических статьях вы прочитаете всё, что сочтёт нужным автор. В результате получается такая картина. Могут встретиться относительно адекватные описания того, чем нужно руководствоваться, чтобы понять, как ответить на вопрос о том, вялотекущая шизофрения или невроз. Но они все страдают усреднённостью, ориентируются на какие-то общие показатели. При диагностировании конкретного больного такая информация может быть бесполезной…
Навязчивые страхи болезней и соматических проблем, которых не бывает или которые маловероятны, алогичны. С этим всё понятно, но сюда же попадает и так называемая «метафизическая интоксикация». Это обычные раздумья над смыслом бытия или природой мышления. Некоторая якобы непродуктивная ментальная деятельность, которая подменяет собой деятельность. Идеи приобретают характер сверхценных. Говорят, что больные могут часами записывать свои мысли в тетрадку, но понять суть изложенного там вряд ли кому-то удастся.
Сразу же возникает вопрос о том, зачем вообще пытаются понимать? Трудно назвать психологом того, кто говорит о том, что сочинения больных лишены смысла. Текст имеет совершенно другой функционал, и больной не обязан писать или говорить понятным для всех образом. Он управляет потоком мышления так, как это получается в данной ситуации. Он осуществляет своё желание видеть в себе мыслителя или философа. Он нетерпим к критике, но это не означает, что она была на самом деле нужной и конструктивной.
Возьмём бредовые расстройства. Человек бредит и сам понимает, что эти идеи ему приносят страдание. Но жалуется он, допустим, на соседа, который травит его газом, а не на то, что у него сенильный параноид. Ему прописали нейролептики, и газ исчез. Если больной считает, что его состояние улучшилось, то и славно. Очень хорошо… Но зачем пытаться разубеждать его в чём-то? Сосед газоотравитель — с ним всё ясно. Мы же разбираем область пограничную ещё и в морально-этическом аспекте.
Предположим, что больная, пусть это будет женщина, страдает из-за своей дисморфофобии. Ей кажется, что у неё ужасный нос и страшные уши. Наблюдается прогредиентность. Она уже поймала себя на желании взять нож и вообще отрезать себе этот уродливый нос. Пошла к пластическим хирургам, и они изменили ей нос и форму ушей. Но с психикой-то они ничего не сделали. И вот больная смотрит в зеркало и вновь видит там урода. Она кричит о том, что стало хуже.
До операции она была явным уродом, а теперь ещё и явный урод с искалеченным носом. Без сомнения — вмешательство психиатров необходимо. Попробуйте ещё её как-то заманить. Это нужно настоящее искусство дипломатии и убеждения. Не в том, что нос нормальный, это и упоминать нельзя, а в том, что ей необходима помощь не хирурга, а психотерапевта. Убеждать нужно в том, что она перегрузила психику этими ужасными проблемами, и психотерапевт поможет снять стресс.
Обратите внимание, что помощь тут необходима. Она страдает! И, скорее всего, основная терапия — это препараты. Известен и такой случай. Больной считал, что люди, не он лично, а вообще — все, не думают сами, а получают в сознание уже готовые идеи. Задача сознания только интерпретировать их, превратить во что-то, что отвечает конкретной ситуации. Про себя же он думал, что у него произошёл какой-то «сбой», поэтому иногда он не может интерпретировать их адекватно. В результате в нём возникли страхи того, что он в какой-то момент может ничего не понять и окажется в беспомощном состоянии. Это повлекло за собой агорафобию и достаточно нелепые, с точки зрения посторонних, попытки активизации мышления.
Что тут можно сказать? Если вспомнить гипотезу о коллективном бессознательном, то она сделает какие-то аспекты сей доктрины более похожими на попытки её и толковать. Хотя сам больной такой термин не использовал. Кроме этого он явно видел, что сбой существует. Он тоже очень много записывал, и записи тоже казались лишёнными смысла. Нелепыми и чудаческими сочли термины из записей и рассказов «Приёмник», «Распределитель», «Фильтр». Такими словами он характеризовал конструктивные элементы психики. В результате сочли всё это обычным бредом воздействия. Может и так, но чаще всего, в подавляющем большинстве случаев, психологические автоматизмы трактуются больными крайне примитивно. И сюжет примитивен. Инопланетяне вкладывают мысли, спецслужбы читают, окружающие слышат. Однако на практике то, что с ним происходило не было похожим на синдром Кандинского — Клерамбо.
Почему случай и упомянут в статье про неврозоподобную шизофрению, симптомы коей должны быть более мягкими. В сущности из всего серьёзного и негативного у больного наблюдалась только агорафобия на почве возникновения навязчивого страха того, что мышление отключится где-то на улице, в каком-то заведении. Страх стал оказывать сковывающее действие. В самом прямом смысле. При необходимости покинуть дом он чувствовал сковывание своей головы. Идя по улице ощущал что-то неприятное, как будто мысли путались, и мышление шло с большим трудом, иногда становилось будто бы бесконтрольным. Идёт по улице и вдруг подумал про одно, потом вспомнил другое. Это вполне естественно, когда в уме всякая белиберда. Наоборот, никто не думает о том, как они идут по дороге, едут в такси. Мысли всегда улетают куда-то ещё. И вот именно это ему казалось странным и говорящим о «сбое». И это заставляло его запираться в стенах своего жилища. Что делать?
Попробовали вот такой подход. Решили забыть про эту его агорафобию или псевдоагорафобию. Не тема. В чём проблема? Не в самоизоляции, а в страхе того, что безумие охватит где-то на улице. С чем он связан? С прыжками мыслей с одного на другое. У кого они не прыгают? У йогов, буддистов, медитаторов. Вернее, они у них тоже прыгают, но всё же буддисты или последователи тантры могут к этим прыжкам относиться спокойно, и их ум более собран. Что делают такие люди? Много практик существует. Одна из них — чтение мантр. Вот этим человек и занялся. Мантру подобрали первую понравившуюся из общеизвестных. Потом появились новые. Он читал их вслух, шепотом, в уме. Тренировал ум. Потом стал учиться читать мантру в уме при прогулках, потом при самых разных делах повседневности. Были разработаны и способы реакции на чувство приближающего «сбоя». Помогла дыхательная практика.
Тут нужна одна оговорка. Если бы он психологически был ближе к христианству, то была бы предложена молитва, а если абсолютный атеист, то придумали бы что-то более близкое к:
И нужна вторая оговорка. С автором всё в порядке, и он не предлагает лечить шизофрению мантрами, гарантируя при этом 100% ремиссию. Наша тема «шизофрения неврозоподобная», а симптомы её находятся на пятачке между неврозами и психозами. Кто-то скажет, что это шизофрения, но что тогда она делает в блоке шизотипических расстройств? Она по определению должна симптомами не дотягивать до блока F20. Это промежуточное положение делает вполне уместными методы психотерапии. И вот это — самая настоящая психотерапия.
Возражения. Достаточно заговорить о таком подходе, как сразу видна потеря энтузиазма у многих слушателей. Обычно говорят о том, что это неправомерно, поскольку больные стремятся к тому, чтобы компенсировать свои страхи и другие комплексы какими-то чудаковатыми ритуалами.
- Во-первых, не странными и чудаковатыми, а воспринимаемыми в таком качестве окружающими.
- Во-вторых, норма иногда достаточно постылая штука. А так же время от времени можно удивиться стандартам нормальности. Мантры не читают, не молятся, ничего не делают.
Продолжим тему диагностирования. Дифференциальная диагностика невроза от шизотипического расстройства занятие крайне неблагодарное. Отличать нужно от параноидной шизофрении, обсессивно-компульсивного расстройства, шизоидного расстройства личности. Дело в том, что в основе дифференцирования могли бы лежать конфликты, которые порождают невроз. Однако, в случае с неврозами, они могут быть не только внешними, но и внутренними. Внутренний же конфликт непременно связан ещё и с психозами. И тут круг замыкается, и все книжные представления о гладкости разделения показывают себя оторванными от реальности.
Не является абсолютным показателем и деградация личности при неврозоподобной «вялотекущей» шизофрении. Следует ещё раз напомнить, что под «вялотекущей» каждый понимает что-то своё. Кто-то имеет в виду именно низкую прогредиентность, а кто-то бедность симптомов и мягкость их выражения. Но тут главное в том, что с личностью может вообще ничего и не произойти нового. Да и вообще вопрос о том, как отличить невроз от шизотипического расстройства может быть актуальным в основном в силу социальных причин. Скажи близким больного, что у человека невроз — они как-то успокаиваются, а упомяни что-то такое, что начинается с четырёх букв «шизо», так они видят в этом большое горе. И правильно делают. Разговоры о стигматирующих факторах данной терминологии ведутся не на пустом месте.
Терминология психиатрии часто вводит обывателей в заблуждения, путает. Люди считают, что если что-то чем-то называется, то это что-то существует чётко, явно, как кирпич. Не тут-то было. Невозможно сказать о том, как отличить невроз от «вялотекущей» шизофрении, поскольку последней просто не существует или её выискивают в собственных адаптированных изданиях МКБ для СНГ. Не существует, потому что нет никаких вменяемых, а не просто адекватных, критериев диагностики. И само понимание строится по принципу известных музыкантов «что вижу, о том пою». Только видение это исключительно субъективное.
Одной из причин, почему лечение неврозоподобной шизофрении считается необходимым является явный или надуманный риск того, что она «перерастёт» в какую-то более тяжёлую форму. У всего есть продром, и у шизофрении тоже. Если полностью абстрагироваться от всего и сосредоточиться только на проблеме того, что латентная, вялотекущая, малопрогредиентная и всякая такая мягкая форма — это начальная стадия настоящей шизофрении, то ситуация получится двусмысленной. Нет бреда, галлюцинаций, нет чёткого симптомокомплекса, но это продром. Как определили? Какой такой магией и каким ясновидением это можно было бы выявить? Долгим наблюдением за состоянием пациента и выявлением развития дефекта. При этом пациент получает препараты, а многие из них и аффект снижают, и активность сковывают. Поэтому прибегать к медикаментозному лечению нужно тогда, когда существуют явные факторы расстройства уже сейчас.
