Клинические рекомендации профилактика, диагностика, и лечение болезни Альцгеймера и других видов деменции в общей врачебной практике 2013
| Информация о документе | |
| Дата добавления: | |
| Размер: | |
| Доступные форматы для скачивания: |
6. Показания для госпитализации пациента с деменцией
Врач-психиатр также определяет показания и основания для госпитализации пациента с деменцией в психиатрический стационар. Обязательной госпитализации подлежат пациенты, которые вследствие психических расстройств совершают действия, представляющие непосредственную опасность для себя или окружающих (агрессивное и возбужденное поведение, суицидальные попытки). Объективная информация об этих нарушениях поведения, зарегистрированная врачом общей практики, может существенно влиять на принятие решения о госпитализации пациента с деменцией в психиатрический стационар.
Наличие деменции может являться медицинским критерием для признания гражданина недееспособным. Определение медицинского критерия для обращения в суд о признания гражданина недееспособным – одна из целей психиатрического освидетельствования пациента с деменцией.
7. Меры социальной защиты и социального обслуживания пациентов с деменцией. Взаимодействие врача общей практики с социальными службами
Пациенты с деменцией в равной степени нуждаются в медицинской помощи и социальной поддержке. При прогрессировании и утяжелении симптомов деменции меры социальной защиты и поддержки часто являются приоритетными в системе медико-социальной помощи.
Направление в бюро медико-социальной экспертизы для признания пациента с деменцией инвалидом осуществляется врачом общей практики, врачом-неврологом или врачом-психиатром в зависимости от основного синдрома, определяющего ведущее нарушение жизнедеятельности. При направлении для первичного освидетельствования необходимо психологическое заключение.
Успешность медицинских мероприятий по лечению и реабилитации пациентов с деменцией в значительной степени зависит от адекватности и своевременности мер социальной поддержки.
В отделах социальной защиты населения по месту жительства пациента с деменцией возможно организовать следующие формы социального обслуживания:
— амбулаторное сопровождение на дому
— пребывание в группах дневного пребывания
Помещение в стационарное учреждение социальной защиты населения (психо-неврологический интернат) осуществляется при неэффективности амбулаторных форм медико-социальной реабилитации.
Тесты используемые для диагностики синдрома деменции в общей врачебной практике
(для анализа клинической ситуации — использовать в приведенном порядке)
Тест «5 слов» (Dubois B., 2002)
Пациенту дается для запоминания список из 5 слов, которые надо рассортировать по семантическим группам (например – посуда, транспорт, здание, насекомое). Исследуется непосредственное воспроизведение без подсказки, при наличии затруднений используют подсказки – названия семантических групп.
Затем проводят тест рисования час ов (интерферирующее задание) и вновь исследуют воспроизведение, как свободное, так и с подсказкой.
Оценка теста : при болезни Альцгеймера характерна значительная разница между непосредственным и отсроченным воспроизведением слов (за счет значительного снижения отсроченного воспроизведения), а подсказки при воспроизведении неэффективны.
Для хронических цереброваскулярных заболеваний характерно следующее: непосредственное и отсроченное воспроизведение слов различаюися незначительно, а подсказка семантической категории ( например какое-то насекомое и т.д.) помогает вспомнить слово.
Тест низкочувствителен для додементных когнитивных нарушений, но при его проведении низка вероятность избыточной диагностики болезни Альцгеймера, ввиду фиксации специфического «гиппокампального» типа мнестических нарушений.
Тест рисования часов (Lovenstone S., Gauthier S ., 2001) [3]
Пациенту предлагают нарисовать на чистом листе круглые часы с цифрами на циферблате и указать на них стрелками заданное время.
10 баллов – норма, нарисован круг, цифры в правильных местах, стрелки показывают заданное время;
9 баллов – незначительные неточности в расположении стрелок;
8 баллов – более значимые ошибки в расположении стрелок;
7 баллов – стрелки показывают совершенно неправильное время;
6 баллов – стрелки не выполняют свою функцию (например, нужное время обведено кружком);
5 баллов – неправильное расположение чисел на циферблате: они следуют в обратном порядке (против часовой стрелки) или расстояние между числами неодинаковое
4 балла – утрачена целостность часов, при этом часть чисел отсутствует или расположена вне круга;
3 балла – числа и циферблат более не связаны друг с другом;
2 балла – деятельность больного показывает, что он пытается выполнить инструкцию, но безуспешно;
1 балл – больной не делает попыток выполнить инструкцию
Шкала общего снижения (сокращенный вариант) по B. Reisberg , 2008) [9].
Нет жалоб на снижение памяти (другие когнитивные проблемы); нет нарушения повседневной активности
Жалобына снижение памяти (забывчивость, ослабление памяти на имена, затруднения при поиске предметов)
Субъективные когнитивные нарушения
Наиболее ранний выявляемый когнитивный дефицит; затруднения часто заметны при работе; частое забывание местоположения предметов
Легкие когнитивные нарушения
Когнитивный дефицит, четко выявляемый при клиническом осмотре; забывание событий личной жизни и текущих событий; затруднение при путешествиях и ведении финансовых дел
Умеренные когнитивные нарушения
Пациент не способен жить самостоятельно, нуждается в некоторой помощи; забывает некоторые важные личные данные (например, адреса, названия оконченных учебных заведений и т.д.); может нуждаться в контроле при выполнении повседневных действий
Выраженные когнитивные нарушения
Пациент не способен вспомнить большинство недавних жизненных событий; может забыть имя супруга, возможно развитие недержания, требует значительной помощи при повседневных действиях; выраженные поведенческие проблемы (например, возбуждение, бред)
Тяжелые когнитивные нарушения
Утрата речевого контакта и способности передвигаться
Крайне тяжелые когнитивные нарушения
Клиническая рейтинговая шкала деменции ( Clinical Dementia Rating scale – CDR ) ( Morris J . C ., 1993) [3 ] – факультативный тест при грубых когнитивных нарушениях.
0 баллов – нет нарушений
0,5 балла – «сомнительная деменция»
Память: постоянная незначительная забывчивость, неполное припоминание происшедших событий, «доброкачественная» забывчивость.
Ориентировка: полностью ориентирован, могут быть неточности при назывании даты;
Мышление: незначительные трудности при решении задач, анализе сходств и различий
Взаимодействие в обществе: незначительные трудности;
Поведение дома и увлечения: незначительные трудности
Самообслуживание: нет нарушений.
1 балл – легкая деменция
Память: более значительная забывчивость на текущие события, которая мешает в повседневной жизни
Ориентировка: не полностью ориентирован во времени, но всегда правильно называет место; в то же время могут быть трудности самостоятельной ориентировки в малознакомой местности
Мышление: умеренные затруднения при решении задач, анализе сходств и различий, которые обычно не затрагивают повседневную жизнь
Взаимодействие в обществе: утрачена независимость, однако возможно осуществление отдельных социальных функций. При поверхностном знакомстве нарушения могут быть неочевидны
Поведение дома и увлечения: легкие но отчетливые бытовые трудности, потеря интереса к сложным видам активности.
Самообслуживание: нуждается в напоминаниях.
2 балла – умеренная деменция
Память: выраженная забывчивость, текущие события не остаются в памяти, сохранны лишь воспоминания о наиболее значимых событиях жизни.
Ориентировка: дезориентирован во времени, не полностью ориентирован в месте;
Мышление: выраженные трудности при решении задач и анализе сходств и различий, которые оказывают негативное влияние на повседневную активность;
Взаимодействие в обществе: утрачена самостоятельность вне дома, однако может вступать в социальное взаимодействие под контролем других лиц;
Поведение дома и увлечения: крайнее ограничение интереса, способность к выполнению только наиболее простых видов деятельности.
Самообслуживание: нуждается в помощи при одевании, гигиенических процедурах, естественных отправлениях.
3 балла – тяжелая деменция
Память: фрагментарные воспоминания о жизни;
Ориентировка: ориентирован только в собственной личности;
Мышление: решение интеллектуальных задач невозможно;
Взаимодействие в обществе: нарушения препятствуют социальному взаимодействию за пределами своего дома;
Поведение дома и увлечения: не способен к выполнению бытовых обязанностей;
Самообслуживание: постоянно нуждается в уходе, часто отмечается недержание мочи и кала.
Дамулин И. В. Когнитивные расстройства. Некоторые вопросы клиники, диагностики, лечения / И. В. Дамулин. – М., 2012. – 19 с.
Деменции : рук. для врачей / Н. Н. Яхно [и др.]. – М. : МЕДпресс-информ, 2010. – 272 с.
Левин О. С. Двигательные и когнитивные нарушения в пожилом возрасте / О. С. Левин. – М., [Б. м. : б. и.], 2007. – 32 с.
Левин О. С. Диагностика и лечение деменции в клинической практике / О. С. Левин. – М. : МЕДпресс-информ, 2010. – 256 c.
Левин О. С. Диагностика и лечение постинсультных когнитивных нарушений / О. С. Левин, М. А. Дудорова, Н. И. Усольцева // Неврология. info. – 2013. – № 2. – С. 5–7.
Левин О. С. Диагностика и лечение смешанной деменции / О. С. Левин // Пожилой пациент. – 2010. – № 2(3). – С. 14–20.
Левин О. С. Ранняя диагностика деменции / О. С. Левин // Пожилой пациент. – 2009. – № 1. – С. 21–30.
Левин О. С. Фармакотерапия когнитивных нарушений при дисциркуляторной энцефалопатии / О. С. Левин. – [Б. м. : б. и.], 2009. – 15 с.
Неверовский Д. В. Дифференциальная диагностика дисциркуляторной энцефалопатии с выраженными когнитивными расстройствами / Д. В. Неверовский // Клин. геронтология. – 2011. – № 7-8. – С. 42–49.
Reinhold Schmidt, J. Marksteiner, P. Dal Bianco et al. Neuropsychiatrie. — 2010. — Vol. 24, № 2. — Р. 67-87.
источник
Деменция или старческий маразм – заболевание, которое приобретается с годами. После 80 лет такой диагноз ставится каждому пятому престарелому человеку в мире, причем наибольший процент всех больных приходится на страны с низким и средним уровнем жизни. Синдром ухудшает не только психическое и физическое состояние стариков, но и негативно воздействует на людей, ухаживающих за ними. Трудности вызваны недостаточным пониманием болезни и отсутствием возможности оказания полноценной помощи. Зачастую справиться с проблемой могут только профессиональные специалисты дома для престарелых с деменцией.
Деменция развивается в результате поражения клеток головного мозга, отвечающих за основные когнитивные функции человека: память, внимание, речь, мышление, восприятие внешнего мира. В группу риска входят люди в возрасте после 65 лет с наследственной предрасположенностью, а также страдающие сердечнососудистыми и неврологическими недугами. Основная причина деменции – болезнь Альцгеймера, на ее долю приходится около 60% всех случаев заболевания.
Особенность болезни состоит в том, что кроме ухудшения общего физического состояния, снижается умственная деятельность престарелого человека, что впоследствии чревато полным разрушением личности. Прогрессируя, деменция сопровождается следующими поведенческими признаками:
- забывчивостью, утратой простых бытовых навыков;
- снижением социальной активности, безразличием к происходящему;
- дезориентацией в пространстве и во времени, нарушением речи;
- трудностями в формулировке своих мыслей и понимании чужих;
- переменой личностных характеристик (жадность, неряшливость);
- беспричинной раздражительностью и эмоциональными расстройствами: злоба, агрессия, галлюцинации, бред.
Пожилые люди, страдающие старческим слабоумием, должны находиться все время под круглосуточным присмотром, а также получать разностороннюю и своевременную помощь. В бессознательном состоянии человек может легко навредить себе и окружающим, не контролируя свои действия. Частный или государственный дом престарелых для людей с деменцией зачастую становится единственным вариантом для многих семей в обеспечении таких больным эффективным лечением и уходом.
Важно! Деменцию следует отличать от врожденного слабоумия, делирия (нарушения сознания), а также обычной старческой забывчивости с замедлением психомоторных реакций. Типичные симптомы могут проявляться на поздних строках заболевания и носить постоянный характер. Патология не поддается лечению даже при устранении причины ее развития.
Определить больного деменцией на постоянное или временное попечение государства можно только на основании путевки, выданной управлением социальной защиты по месту жительства. Для получения направления в социальный дом следует собрать большой перечень документов:
- паспорт, полис обязательного медицинского страхования, пенсионное удостоверение и страховка, справка о размере пенсии, индивидуальная программа реабилитации, удостоверение инвалида 1,2 группы, участника или инвалида войны;
- медицинская карта лечебного учреждения с заключением врачей узких специальностей, флюорография, анализы;
- акт о жилищно-бытовых и социальных условиях проживания, заверенный руководителем муниципального органа соцобеспечения;
- выписка из домой книги, адресный листок убытия, выданный паспортной службой;
В дом престарелых для больных деменцией помещают на основании заявления, которое лично пишет пожилой человек. Таковы правила пребывания в домах престарелых. Если же он признан недееспособным, заявление подает официальный опекун. В некоторых случаях требуется постановление опекунского совета или решение суда.
В зависимости от состояния пациента врачебная комиссия определяет тип геронтологического учреждения. Это может быть дом престарелых общего типа или психоневрологический интернат. Выбор специализированного заведения требует обязательного заключения врача-психиатра с указанием диагноза и подтверждением недееспособности.
Кроме сбора большого количества бумаг, недостатком проживания в государственных домах престарелых является их переполненность, длинные очереди и отсутствие свободных мест в учреждениях, которые предпочли бы для стариков члены его семьи.
Альтернативой на рынке подобных услуг все чаще становятся пансионаты коммерческого типа. Для размещения больного деменцией в частный дом престарелых достаточно иметь паспорт, полис обязательного медицинского страхования и медицинскую карту. Главное, необходимо подтвердить свою платежеспособность и отсутствие противопоказаний для приема (туберкулез, инфекционные и венерические заболевания).
Дом для больных престарелых с деменцией призван создать безопасные и комфортные условия для проживания, вернуть возможность нормального общения и интерес к жизни. Сотрудники заведения должны обладать навыками и опытом работы с людьми, страдающими расстройством когнитивных функций. Приостановить развитие болезни и сгладить проявление неприятных симптомов, призван комплекс мероприятий, оказываемый медицинским персоналом 24 часа в сутки.
| Вид услуги | Что включает |
| Медикаментозная помощь | Контроль приема лекарств, витаминов, терапия причинных заболеваний, пролежней, профилактика тромбоза и застойной пневмонии |
| Гигиенические процедуры | Уход за кожными покровами и внешностью, купание, смена белья, подгузников, сопровождение в туалет |
| Физиотерапия | ЛФК, массаж, оздоровительные прогулки |
| Быт и условия проживания | Четкий распорядок дня, помещения без опасных поверхностей и неудобной мебели, комнаты с техническими средствами реабилитации, гостевые комнаты для родственников, охраняемая территория |
| Питание | 5-ти разовое меню, включающее привычные домашние блюда, приготовленные с общими требованиями к диетическому питанию |
| Общение и досуг | Работа с психологом, арт- и эрготерапия, культурные и образовательные программы по улучшению когнитивных функций, тренинги на улучшение памяти |
Дом престарелых с деменцией, в котором применяют правильные методики по работе со специфическими пациентами, способен уже в первый месяц реабилитации стабилизировать состояние здоровья больного и помочь надолго сохранить положительную динамику.
Важно. Обязательным условием для успешного лечения деменции является создание знакомой обстановки, стимулирующей у престарелого человека положительные эмоции и воспоминания. Это наличие в доме личных вещей, фотографий, предметов мебели, книг. Новое, незнакомое место может спровоцировать осложнение старческого слабоумия и привести к полной социальной дезадаптации.
Когда у близкого человека деменция, дом престарелых для его проживания – это трудный, но иногда единственно верный выбор. В домашних условиях невозможно оказать необходимый объем профессиональной помощи, удовлетворяя все нужды и прихоти подопечного. Вынужденная изоляции и одиночество усугубляют болезнь, что приводит к истощению не только больного, но ухаживающего за ним. Надлежащий медицинский контроль, квалифицированный уход и внимательное отношение персонала социальных учреждений позволяет решить проблему независимой и полноценной старости.
источник
Можно ли отдавать родственника с деменцией в пансионат? Отвечают православные священники
По-христиански ли отдавать своих пожилых родственников с тяжелой формой деменции в спецучреждения — интернаты, пансионаты и проч.? На Западе пожилые родители сами отправляются в дома престарелых, независимо от состояния здоровья, психики. Доживать свой век, никому не мешая. И уж тем более, когда у бабушки или дедушки диагностирована болезнь Альцгеймера, старческий маразм, никто не сомневается, что единственный путь – в дом престарелых. В России до революции и после считалось нормальным другое — заботиться о своих немощных родственниках. Старики заботились о нас, а теперь нам пришло время отдавать свой долг.
Тем не менее, что делать, если близкий человек в возрасте страдает деменцией и не первый год? Если болезнь прогрессирует, и наш близкий становится агрессивным, опасным для себя и других? Как правильно православной семье поступить? Мы собрали мнения священников.
Протоиерей Максим Обухов, руководитель Православного Медико-просветительского центра «Жизнь» (life.orthomed.ru)
— Человек, который страдает деменцией, приобретенным слабоумием, или мы считаем, что он обладает таким заболеванием, не лишается своего достоинства. У Бога нет слабоумных! Все люди обладают достоинством, независимо от здоровья, от состояния, в котором находятся… Основное, что родные должны делать – это обеспечивать минимальный уход. Пожилой домочадец должен быть сыт, одет. Мы должны следить, чтобы он не нанес себе вреда…
Бывает, конечно, и крайняя степень. Когда человек опасен для себя и для окружающих. В этой ситуации нужно говорить о госпитализации. Или о том, чтобы сажать рядом с родственником постоянную сиделку. Госпитализация нужна, когда человек может действительно погубить себя, даже не специально, а случайно: открыть газ или попытаться выйти на улицу через окно или балкон… В Церкви нет регламента на все случаи жизни. Общий подход таков: мы поддерживаем, одобряем медицинскую помощь и разумный, ответственный подход к здоровью. Господь Бог помогает нам и через медиков, лекарства. Но я бы избегал безрассудочно злоупотреблять психотропными средствами, в результате чего человек впадает в полусонное состояние и лежит, как бревно. Лекарства созданы для нашей пользы, но при неправильном употреблении могут принести вред. Оправданно ли это?
Игумен Иона Займовский, руководитель реабилитационного центра «Метанойя» при Даниловском монастыре г. Москва
— Сравнительно недавно я получил светское образование клинического психолога, что дает мне более широкий взгляд на проблему человеческого здоровья и человеческой жизни. Мое мнение таково: если человек опасен, его надо препоручить специалистам. Богу неугодно, чтобы мы мучились и страдали (а заодно с нами — и наше окружение), если близкий неадекватен, и общение с ним доставляет мучения. А если пожилой человек в состоянии невменяемости причинит физический вред себе или другим? На ком тогда будет ответственность?
Я знаю 2 примера из жизни моих друзей, которые вынуждены были сдать своих матерей в специализированное учреждение, когда те оказались в беспомощном состоянии с психиатрической точки зрения. Одну такую маму я причащал в ПНД, другую причащал на дому, перед тем, как ее дочь определила ее в учреждение, где ей давали назначенные врачом препараты и заботились. Мне и в голову не пришлось осудить этих моих друзей за решение препоручить своих самых близких людей медицине.
Протоиерей Михаил Павлов, председатель епархиального отдела по церковной благотворительности и социальному служению г. Чебоксары
— Избавляться от родственника таким путем — грех. Иное дело, если выхода другого нет в силу разных причин. Если совесть обличает при этом, надо исповедаться.
Протоиерей Андрей Ефанов, благочинный Родниковского округа, секретарь епархиального совета Кинешемской епархии
— Допустима ли для христианина такая ситуация, когда престарелые и впавшие в состояние деменции родители отправляются в специальный приют? Еще недавно подобный вопрос вызвал бы категорический ответ: «нет!». Но общество меняется и вносит коррективы в быт христиан. В патриархальном обществе, когда большая семья жила в одном доме и несколько поколений мирно уживались под одной крышей, подобных проблем не могло возникнуть. Детей рождалось много, всегда в доме оставался тот, кому можно было поручить уход за престарелыми. Но эти времена остались далеко позади.
Сегодня даже в верующей семье редко встретишь больше 3-4 детей, а уж проживание вместе с престарелыми родителями стало вовсе редкостью. И когда встает вопрос о том, кому же позаботиться о глубокой старости, зачастую ответа на этот вопрос не находится. Что говорить о тех пожилых людях, которые не могут жить самостоятельно, если даже дети до совершеннолетия по современным законам всегда должны находиться под присмотром родителей и 16-17 летние молодые люди, с одной стороны, имеют излишнюю свободу, а с другой стороны родители несут за них ответственность, которая выглядит как порабощение родителей их родительскими обязанностями. В таком обществе многодетность становится подвигом, который по силам только некоторым.
Но как же быть, если уход за престарелыми становится невозможным по вполне объективным причинам? Во-первых, надо убедиться, что эти причины настолько существенны, что решить проблему самостоятельно просто невозможно. Например, матери-одиночке необходимо работать ради того, чтобы поднять детей и на пенсию своей, уже престарелой и впавшей в состояние деменции матери, не прожить. А за матерью требуется неотлучный присмотр. Во-вторых, надо найти такой дом престарелых, в котором за стариком будет достойный уход, а не издевательства, превращающие остаток жизни в бесконечные страдания. Не секрет, что такое до сих пор встречается. И, в-третьих, даже если пожилой родственник отправлен в дом престарелых, он не должен быть вычеркнут из семьи. Вы не смогли обеспечить уход за своим родственником? Но ведь посещать его в доме престарелых, разделять с ним семейные радости, делиться с ним частичкой душевного тепла ведь можно, этой возможности вы не лишены? И помните, что по дороге, по которой вы провезли родственника в дом престарелых, повезут вскорости и вас, потому что вы показали пример своим детям, как надо поступать с теми, кто стал непосильной ношей на жизненном пути.
Протоиерей Игорь Прекуп, настоятель храма в честь прп. Сергия Радонежского г. Палдиски (Эстония)
— Далеко не все дементные – «божьи одуванчики», которые тают от благодарности, со смущением сознавая неудобства, которые они невольно доставляют тем, кто проявляет о них заботу. Эмоциональная отдача от них такова, что уже ради нее одной можно трудиться. А вот, если деменция проявляется иначе? Если больной настолько агрессивен, что спиной поворачиваться нельзя – ударит, и хорошо если рукой? Если не только не облегчает уход за собой, но как будто нарочно его осложняет? А если все это отягощено какой-то мистической составляющей?
Тут само по себе ухаживание удовлетворения не даст.
Кстати, насчет побоев. «Что за похвала, если вы терпите, когда вас бьют за проступки? – обращается к нам ап. Петр в своем первом соборном послании. – Но если, делая добро и страдая, терпите, это угодно Богу» (1Пет.2:20). Почему угодно? Потому, что Ему угодно, чтобы наша душа приносила плод добродетели, а не только украшалась листвой добрых дел. «Кто совершит дело угодное Богу, того непременно постигнет искушение, ибо всякому доброму делу или предшествует, или последует искушение, да и то, что делается ради Бога, не может быть твердым, если не будет испытано искушением» (Авва Дорофей). Одно – сделать добро, получить положительную эмоциональную отдачу и продолжить нелегкое, но столь отрадное дело, и совсем другое – продолжать делать добро, после того, как пострадал за это. Особенно тяжело сохранить прежнее отношение, когда сталкиваешься с черной неблагодарностью со стороны тех, кому делаешь добро.
Уход за безнадежно больными перспективен. И не только для того, кто ухаживает, но и для того, за кем. Это внешне, в земном аспекте ничего, кажется, не меняется к лучшему – одни бессмысленные мучения безнадежно больного. На самом деле, идет непрестанная переплавка его души, в которой участвуют и те, кто милосердно, терпеливо и добросовестно ухаживают за ним. «С участием смотрю на Ваше душевное состояние, – пишет свт. Игнатий Брянчанинов в одном из писем. – Вы переплавливаетесь в лютой скорби, как в огне. Претерпите тягость этого состояния; по прошествии его вы ощутите себя перерожденною, увидите себя обогащенною духовными сокровищами, о существовании которых не имеют понятия люди, которых земная жизнь была усыпана одними удовольствиями. Тогда вы узнаете, что благ Господь и в самых скорбях, Им посылаемых, потому что временные скорби приводят к вечным благам тех, которые принимают эти скорби как должно». Слова эти обращены к женщине, находящейся в здравом уме. В состоянии глубокой деменции никто уже не может «ощутить себя перерожденным». Но сути дела это не меняет. «Болезнь хотя тело и расслабляет, но душу укрепляет, – пишет свт. Тихон Задонский, – тело умерщвляет, но душу животворит; внешнего человека растлевает, но внутреннего обновляет».
Разделить с больным его скорби – это значит, взять их часть себе, принять их на себя, стремясь облегчить его страдания. Тут не грех вспомнить Ж.-Ж. Руссо, сказавшего о человеке, что «Господь Бог не для того дал ему душу, чтобы он был бездеятелен, вечно безучастен ко всему окружающему. Бог даровал ему свободу, чтобы он делал добро, совесть, чтобы стремился к добру, и рассудок, чтобы распознавал добро». Но соболезнование должно быть здравым, к Богу устремленным. Иначе как бы не погрузиться полностью в болезнь ближнего, и не превратить ее в смысл своего существования, что неизбежно после кончины болящего оборачивается внутренней опустошенностью и кажущейся бессмысленностью жизни.
Бывает, что именно благодаря деменции в человеке происходят радикальные перемены к лучшему. Одно мое чадо рассказывало, как хорошо ей стало с мамой, когда у той обнаружилась старческая деменция. Это оказался как раз тот самый случай, когда человек становится мягким, уступчивым, тихим – божий одуванчик, да и только. Хорошо ей стало потому, что мама до того, как впасть в маразм, была невыносимо жесткой и даже какой-то болезненно жестокой. Она умудрялась изводить дочь своими разговорами не только при встречах, но и по телефону. Судя по тому, что дочь рассказывала, лично у меня сложилось впечатление, что у мамы с психикой не все в порядке. И вот, мама «впала в детство»… Человека словно подменили. Словно что-то щелкнуло в мозгу и отключилась агрессивность. Ласковая, послушная и благодарная.
Но чаще бывает наоборот. И как быть? Сравнительно легко ухаживать за «божьим одуванчиком». Аж велик соблазн залюбоваться собой: прямо-таки воплощенное Евангелие, букет всех добродетелей, никак не меньше! А вот, когда из родного человека лезет все гадкое, от чего он в течение всей жизни, будучи в своем уме, внутренне шарахался, отмахивался, подавлял, и что в нем даже заподозрить нельзя было? А если своим бредом и галлюцинациями всех измучил? А если убедил родных, знакомых и соседей, что его обворовывают, травят мышьяком, бьют (речь-то может быть логичная, связная, «факты» излагаются в убедительной последовательности). Это еще ладно, если не может самостоятельно передвигаться, а если как раз может, и тогда его нахождение в квартире (не свяжешь же!) представляет постоянную угрозу жизни всем, кто из-за его, скажем так, оплошности, может пострадать от газового отравления или взрыва, или, не приведи, Господи, от пожара. А если тебе утром на работу, а он, выспавшись за день, вечером начинает театр одного актера, продолжающийся до утра. Я уж молчу о таких мелочах, как подозрительно удачно избираемые «случайные» моменты и места для испражнений…
Это, конечно, относится к тем, кто ухаживает за дементными больными на дому. Но с теми, кто в доме престарелых, проблем не меньше. Разве что условия чуть более приспособленные, и ухаживающие лица… чужие люди.
Нынче выходцы с постсоветского пространства (в основном, женщины) нередко заняты в уходе за дементными больными (и не только в частных домах, но, бывает, что и в соответствующих заведениях) в Европе, поэтому есть возможность сравнить, как ухаживают за дементными стариками «у нас» и «у них», а также сравнить работу «их» сиделок и сестер по уходу (что-то промежуточное в иерархии между санитаркой и медсестрой, назовем их условно «нянечками») и «наших».
«У них» в домах престарелых пациент – «священная корова». На него повысить голос нельзя даже, не говоря о чем бы то ни было еще. Благодаря общепринятому доносительству, это не скроется от начальства, которое незамедлительно примет меры. Если пациент избил медика – последний сам же и виноват: допустил непрофессионализм, нечего было поворачиваться спиной.
«У нас» нет привилегированных лиц. Все равны. Поэтому пациентов иногда тоже бьют. Совсем необязательно, что избивают. Но бьют. Как домашнюю скотину: чтоб не дралась, не лягалась, не кусалась, да скорей шевелилась, поворачивалась… Это старая советская традиция, которую, по меньшей мере, невмешательством, чтут все, даже те, кто сам предпочитает не распускать руки. Данное невербальное общение применяется, для большей доходчивости, ничтоже сумняшеся, кем больше, кем меньше – по совести, по возможности и по необходимости. «Наши» мед- и соцработники своих не сдают. Не знаю, как в случаях явно садистских злоупотреблений беспомощностью пациента (об этом я последнее время не слышал, а раньше в психиатрических больницах, например, это было чем-то заурядным), но когда речь о ситуативных «стимулах», сотрудники молчат все без исключения. Даже те, кто сами не бьют. И не потому, что боятся подвергнуться остракизму со стороны коллектива. Просто потому, что относятся к своим несдержанным коллегам с пониманием и сочувствием.
В данном случае я ничего и никого не оцениваю. Просто констатирую то, что мне известно. И не сужу. Попробуйте постричь ногти у мужика, в котором полтора центнера живого веса! Умом-то он слаб, но руки-ноги у него еще ого-го! Двинет так, что мокрое место останется, и сама же виновата будешь. А если такая же, а то и больше, масса свалится на пол. Вот, как, скажите мне, двум обычным женщинам взгромоздить такого пациента обратно на кровать, и при этом не порвать себе спину и не опустить все внутренние органы? А на курсах им будут рассказывать, что женщине нельзя поднимать более 10 кг! Представляете, куда им хочется послать лектора?!
Ночью в дементном отделении дома престарелых вообще начинается шабаш: кто-то визжит-надрывается, кто-то бродит по чужим палатам, «чужака» бьют, кто-то пропадает… А если на огромное отделение одна дежурная сестра по уходу и всё.
Что касается агрессивного поведения, тут есть интересные наблюдения. Мое чадо (назовем ее Х), не один год протрудившееся в английском доме престарелых, отметила, что пациенты били весь персонал, кроме одной медсестры. В них что-то было провоцирующее агрессию. Какая-то беззащитная мягкость, которую больные просекали на счет «раз!» Та единственная медсестра, которую никто из больных ни разу не посмел ударить, не только отличалась внутренней собранностью, но и умела как-то так с ними говорить, что они ее слушались. Возможно, секрет ее успеха крылся в тоне, которым она с ними разговаривала: чуть высоким, звонким голоском, и строя фразу, как с двух-трехлетними детьми: «А вот сейчас Джонни будет ку-у-шать. » Внутренне абсолютно закрытая и непрошибаемая, эта пожилая женщина игриво разговаривала с ними ласковым и в то же время безапелляционным тоном, и они ей подчинялись, как загипнотизированные. Видимо, она в них пробуждала какие-то ассоциации из глубокого детства, напоминая интонации мамы, которую они в том возрасте беспрекословно слушались.
Всегда предпочтительней спокойный тон, мирный голос. Даже, когда провоцируют. Повышение голоса иногда допустимо, но крайне аккуратно и при крайней необходимости.
Например, одна моя знакомая (назовем ее N), работавшая подолгу сиделкой в разных домах Германии даже не представляет, как бы у нее получалось справляться с дементными больными, если бы не большой педагогический стаж. За время работы в школе, она выработала так называемый «резолютный голос»: тот самый спокойно-безапелляционный тон, которым учеников извещают о теме урока, его форме и условиях задания, при этом учениками на подсознательном уровне считывается: как я сказала, так и будет. Педагог ставит учеников перед фактом, что вот сейчас они будут делать то-то и то-то. Аналогично и со старичками: «сейчас мы будем мыться», или «сейчас мы будем переодеваться». Если нянечке как бы не приходит в голову иное развитие событий, то и пациент, скорее всего, примет ситуацию как данность.
Или другой пример ее «спокойной и твердой резолютности», когда другая пациентка начинала безобразничать: «Ты себя плохо ведешь. Я сейчас пойду и расскажу твоим маме и папе». И та становилась шелковой. Ведь папа и мама скоро вернутся с работы. Поймите правильно: многие из дементных больных уже не здесь. Они – там, в своем детстве. Где их мамы и папы не просто живы, а еще и молоды.
источник
Больных со старческой деменцией принимают далеко не во все. Но некоторый выбор все же есть.
Например, можно обратиться в Дом-интернат для ветеранов труда № 31 (ул. Островитянова, 16, корп. 5, тел.: (495) 337-41-44, 338-59-11). В настоящее время там идет ремонт и благоустройство, поэтому прием ограничен, но в обычном режиме больным людям обеспечивают проживание, питание, уход и лечение.
Пансионат для ветеранов труда № 1 (ул. Правобережная, 4, тел.: (495) 457-14-58) является «пансионатом общего типа», то есть не специализируется на уходе за больными с деменцией. Однако если есть заключение врача и направление из департамента социальной защиты, то страдающего слабоумием пожилого человека можно устроить и туда.
Точно так же работает Пансионат для ветеранов труда № 29 (ул. Нежинская, 2, тел.: (495) 442-54-91).
В качестве официальной платы за проживание и уход эти государственные учреждения зачисляют на свой счет 75% пенсии больного. Кстати, не пугайтесь слов «для ветеранов труда» в названиях: на самом деле они работают не только для ветеранов, а для всех стариков, имеющих московскую прописку.
А в специальном Психоневрологическом интернате № 22 (ул. Лосиноостровская, 27, тел.: (495) 160-16-68, 160-96-90), куда также принимают на основании направления из департамента социальной защиты, проживание, питание и уход бесплатные.
Есть в Москве и частные заведения. Например, интернат «Молодильное яблоко» (пр-т Мира, 101, оф. 1010б, тел.: (495) 363-36-06), который находится в лесопарковой зоне. Стоимость пребывания — 2600 рублей в сутки (включая проживание, питание и лечение). Для поступления необходим паспорт и выписка из стационара. Некоторая сложность состоит в том, что территория охраняется только ночью, в дневное же время ворота открыты.
Довольно много пансионатов расположено в Московской области. В частности, в Дом сестринского ухода «Желтый крест» (Ногинский р-н, д. Большое Буньково, ул. Новостройка, 2а, тел.: (495) 730-90-15, 730-90-12) устроить пожилого человека просто — необходим паспорт и выписка из амбулаторной карты. Стоимость проживания, питания и лечения в 4-местной палате составляет 42 тысячи рублей в месяц, а в 3-местной — 48 тысяч. Транспортировка больного стоит 7500 рублей, а при поступлении требуется сдать анализы, на это уйдет еще 2000 рублей.
Пансионат «МедСервисПлюс», который находится под Серпуховым, на берегу реки Оки, предлагает двухместное размещение, питание, круглосуточный уход и консультации врачей. В каждой палате имеются телевизор, тревожная кнопка и система видеонаблюдения. Стоить это будет 1500 рублей в сутки, не считая лекарств и анализов. Чтобы узнать подробнее о пансионате, можно связаться с его директором Зубковым Владиславом Владимировичем по тел.: (495) 799-20-63.
Мне будет приятно, если кто-нибудь напишет в комментариях о степени полезности этого материала — как статьи в целом, так и сведений о клиниках и интернатах.
источник
