Вика закопалась в плед еще в середине сентября. Ничего не хочется: ни вечеринок, ни общения с подружками, ни даже внимания парней. За окном непрерывно лил дождь, и Вика была уверена, что депрессия проглотила ее целиком. Утром вставать не хотелось, институт и учеба никак не хотели занимать ее ум. Только мультики и Вконтакте, только теплый плед и горячий чай. «Депрессия такая противная» — думала Вика и, вздыхая, переводила взгляд с телевизионного пульта на пирожные — «Ну хоть высплюсь».
Если вы думаете, что депрессия выглядит именно так — вы очень ошибаетесь.
Простое нежелание что-то делать — это хандра, которая может быть связана с погодой, сезоном, надвигающимися критическими днями, ссорой. да мало ли с чем! Депрессия — это болезнь и она лишь на первый взгляд похожа на хандру.
Вы заметили, многие понятия, термины, использующиеся в психотерапии давно превратились в лексикон: «Ты что шизофреник. », «Боже, ну ты и дебил», «Это всё стресс!», «Хватит искать у себя болячки, ипохондрик». Эти и похожие фразы можно услышать каждый день. Однако, люди имеют слабое представление о том, о чем говорят. Чаще всего эпитетами из психотерапии они «награждают» в ответ на какое-то действие или бездействие. И чаще всего эти эпитеты имеют негативную окраску.
То же самое случилось и с депрессией.
Подавляющее большинство людей уверены, что депрессия — не более чем отговорки, нытье, хандра и лень. Но клиническая депрессия — это болезнь, с которой человек не может справиться сам (как и с большинством эмоциональных расстройств, как то невроз или панические атаки).
Такое отношение к депрессии в народе сослужило очень плохую службу тем, кто действительно болен, кому нужна помощь в борьбе с депрессией: люди считают, что депрессия это что-то несерьезное и «надо просто взять себя в руки».
Как отличить депрессию от хандры?
При депрессии человек как будто заморожен: его слова, мысли и даже движения замедлены, заторможены. Настроение снижено. Но это не боль или злость, не горечь, не печаль. Это ощущения ватного одеяла. Как будто все эмоции внутри погасли, как будто кто-то выключил свет и вы не можете чувствовать ни радость, ни удовольствие, ни даже удовлетворение. Зато вы чувствуете равнодушие. Самые ревностные блюстители чистоты равнодушно глядят на не мытую уже неделю посуду. Модницам становится всё равно, как они выглядят. Бизнесменам плевать на их тонущий бизнес. Только бы не шевелиться, только бы не вылезать из кровати, не выходить из дома, не слушать никого.
Зачастую человек в депрессии залеживается в кровати не только потому, что вставать незачем/ не хочется/ все бессмысленно, а потому, что ему физически тяжело это сделать. Вы чувствуете постоянное утомление, как будто накануне разгружали вагоны и ваше тело молит только об одном — в кровать, спать, не разговаривать, не думать.
Яркий признак клинической депрессии — человек становится неспособен испытывать радость, удовольствие, удовлетворенность. В это сложно поверить, но человека в депрессии сложно рассмешить (почти невозможно). Вещи и явления, которые раньше радовали, забавляли, перестают иметь значение. Вам не хочется ни есть, ни пить, или наоборот, вы всё время заедаете тоску. Вам не интересно всё вокруг. Вы не испытываете эмоций, и всё, что раньше любили теперь для вас пустое место.
Снижается самооценка. Объективные события никуда не уходят и человек в депрессии начинает самобичевание: «Что же я за отец, если не хочу видеть своих детей», «Что же я за хозяйка, если не могу заставить себя помыть полы», «Господи, я совсем опустилась! Это ужасно! Да ну и ладно». Вы ощущение себя ненужным, никчемным, ужасным человеком, но поделать с собой ничего не можете. Депрессия сильная штука.
Нарушения сна — еще один признак клинической депрессии. Вы не можете заснуть до 4 утра. Ворочаетесь, часто плачете (слезы сами текут. Вы можете даже не понимать, почему плачете), а потом не можете заставить себя встать с кровати даже в 2 часа дня. Или наоборот, ранние пробуждения стали для вас нормой (а раньше не были).
Снижение полового влечения. У человека в депрессии либидо на нуле. Даже то, что раньше невероятно возбуждало, сейчас не вызывает никакого желания.
Вы можете ощущать тупую обширную боль в груди, как будто вас ударили чем-то большим и тяжелым. То, что называется «камень на груди».
Согласитесь, обычная хандра лишь отдаленно напоминает депрессию. Хандра рано или поздно сойдет на нет, а депрессия так просто не проходит. Ее нужно лечить.
Депрессия — это болезнь, и как всякая болезнь она имеет свойство переходить в хроническую форму. Депрессия способна привести вас к разводу, увольнению, или вовсе к суициду. Родственники чаще всего даже не предполагают, каково сейчас тому, кто испытывает депрессию. В ход «с целью избавить от депрессии» идут разные способы, но чаще всего всё скатывается к упрекам. Наложенные на сниженную самооценку и самобичевание, они сигнализируют страдающему депрессией, что он действительно ничего из себя не представляет, от него всем только хуже. А невозможность испытывать радость рано или поздно приводит к мысли о том, что «чем так жить, лучше вообще не жить».
Если вы заметили у себя или у своего близкого признаки депрессии, не спешите его осуждать и не пытайтесь его взбодрить — всё равно ничего не выйдет. Депрессия поддается лечению, как с помощью антидепрессантов, так и безмедикаментозно. Однако помните, что антидепрессанты нельзя принимать, не удостоверившись в диагнозе! А диагноз «депрессия» может поставить только психотерапевт или психиатр.
Проще и надежнее всего разобраться с причинами депрессии. Тогда выход найти проще, и этот выход не оказывается ложным ходом.
Депрессия бывает реактивной и «без видимых причин».
Реактивная депрессия возникает как реакция на травмирующее событие (развод, увольнение, смерть близкого и т. п.). Человек страдает и по-началу это всем понятно. Но со временем горе не стихает и в этот момент окружающим начинает казаться, что «он страдает слишком долго», «надо бы уже и одуматься», «погоревали и хватит». При реактивной депрессии причина спада понятна, и больному никто не говорит «Хватит хандрить!».
Другое дело, когда депрессия развивается на фоне иллюзорного благополучия. И тогда со всех сторон сыпятся эпитеты «Руки-ноги на месте, а ей всё плохо, всё мало», «Вышла замуж, детей нарожала! Живи и радуйся, а она тут грустит сидит», «Всем бы такую жизнь, как у тебя. Не ценишь то, что имеешь» и т. п. Обычно этот вид депрессии (благодаря таким вот комментариям) переносится даже тяжелее. Страдающий депрессией начинает в себе видеть никчемного слабого неудачника и с головой уходит в самобичевание. Такая депрессия считается эндогенной, то есть вызванной внутренними, биохимическими причинами. Но этот процесс может быть запущен и подсознанием, как реакцию на что-либо.
Бессознательное контролирует 90% всего, что мы чувствуем, делаем, считаем хорошим или плохим. Бессознательное хранит все секреты нашего поведения, реакции, пристрастий. Можно предположить, что только наше подсознание может ответить на вопрос «Почему вдруг у меня развилась депрессия, если у меня вроде бы всё хорошо». Хотите узнать ответ на этот вопрос и вылечить депрессию? Запишитесь на консультацию и я гарантирую, что депрессия отступит.
Игорь Юров, врач-психотерапевт, доцент
КАК ОТЛИЧИТЬ СНИЖЕНИЕ НАСТРОЕНИЯ, ЛЕНЬ, УНЫНИЕ ОТ ДЕПРЕССИИ?
Как отличить депрессию от плохого настроения, хандры, уныния?
Это не сложно, более того, обычно тот, кто задает такой вопрос, слава Богу, вообще не переживал депрессии, так же, как спрашивающий — чем отличается мигрень от обычной головной боли — никогда не страдал мигренью. При истинной мигрени человек всегда четко знает, когда с ним случается мигренозный приступ, а когда просто, как у всех, болит голова. Также и депрессия – это особое эмоциональное состояние, явно выходящее за рамки обыденных колебаний настроения. Другое дело, что человек может не признавать, отрицать у себя депрессию, ошибочно принимая ее за проявление слабости, что часто заканчивается уходом в алкоголизм, наркоманию или суицидом.
Снижение настроения, хандра проходят как усталость после сна. Незначительное волевое усилие или приятное событие (отдых, спортивная тренировка, свидание, вкусный ужин, хобби, покупка, поездка, зарплата) быстро меняют настроение, тоска развеивается, человек переключается.Депрессия же – это болезнь. Никому в голову не придет «развеивать», болезнь (грипп, например) или «переключаться» с нее на что-то другое, все знают, что болезнь должна пройти, завершиться, а еще лучше помочь организму ускорить этот процесс посредством лечения. Если же болезнь тяжела, то надеяться, что она пройдет сама, наивно. Это в полной мере относится к заболеванию депрессией.
В депрессии человек остро переживает внутреннюю беспомощность, неспособность что-либо изменить, — с ним что-то случилось, и с определенного момента он стал бессилен. Можно сказать, что переживание такого рода бессилия, безвыходности, безысходности и составляет основное содержание депрессивного страдания. Также типичная депрессия не обходится без т.н. аутоагрессии — самоосуждения, самообвинения, чувства ошибочности прошлых поступков, переживания собственной слабости, ущербности, неполноценности.
Депрессия – это всегда интенсивное переживание страдания. Даже если речь идет о внутренней опустошенности, равнодушии, бесчувствии, все равно, какая-то часть души крайне «чувствительна к этому бесчувствию» и страдает от него. Простой пример. Поэт, переживающий обычную тоску, может выразить ее в стихотворении и в результате почувствует удовлетворение. Поэт, переживающий депрессию, ясно осознает свою неспособность создать хоть какое-то стихотворение и в результате будет страдать.
То же самое – с музыкантом, художником, бухгалтером, составляющим отчет и рабочим, копающим траншею: они могутпереключиться на что-то другое, выйти из своей хандры, тоски или преобразовать их энергию в творчество, интеллектуальный или физический труд, а в депрессии это сделать невозможно. Депрессивный человек не может ни писать, ни считать, ни копать, или чувствует, что ему для этого нужно задействовать последние силы, но и их для полноценной деятельности все равно не хватит. Он остро переживает свою неспособность что-либо изменить, и хотя депрессия тоже заключает в себе огромную энергию, но эта энергия может быть выражена только в страдании от депрессии.
Существуют какие-то методы выхода из депрессии?
Искать или рекомендовать на бытовом уровне «способы преодоления» клинической депрессии бессмысленно. Депрессия может быть вылечена и может пройти сама, третьего не дано. Именно — пройти сама – хотя человеку, впервые столкнувшемуся с депрессией, может казаться, что он наконец-то «подобрал ключик к замку». Есть важный нюанс: просто переживая тоску или хандру, человек способен развеять их, занявшись чем-либо; в депрессии он может только надеяться, что «тоска» и «хандра» когда-нибудь развеются сами, и тогда у него появятся силы заняться чем-либо.
При настоящей депрессии, как и при всякой болезни, утрачивается доступ к такому психическому ресурсу, как воля. В случае обычной лени, человек, в конце концов, собирает «волю в кулак», «берется за дело», и затем это дело начинает даже вызывать у него радость и удовольствие так, что воля уже и не требуется. При депрессии же просто нечего «собирать в кулак», и тем более, нет способности получать удовольствие от деятельности. Более того, теряется способность получать удовольствие вообще – это один из типичных признаков депрессии, получивший название ангедонии.
Как известно, гедонизм — синоним жизнелюбия, способности получать удовольствие от жизни. В состоянии депрессии человек, наоборот, не может испытывать эмоцию удовольствия даже тогда, когда оно должно быть ему гарантировано: любимое блюдо — безвкусно, общение с друзьями — тягостно, секс энергозатратен, приобретения бессмысленны, путешествие, о котором когда-то мог только мечтать, изнуряюще.
«Осенняя» депрессия — это заболевание или обычная хандра?
Возможно и то, и другое. Во-первых, существуют эпизодические депрессии, которые характеризуются четко выраженной цикличностью — как будто некий патологический биоритм «включает» и «выключает» их в определенные моменты времени. Вот только это не биоритм, а психическое заболевание, именуемое рекуррентной депрессией или биполярным аффективным расстройством (по старому — маниакально-депрессивный психоз). Цикличность — характерная особенность его течения, болезни нет дела ни до сезонности, ни до лунных фаз. В народе обычно говорят о весенних или осенних обострениях, но на самом деле они могут происходить в любое время года. Также и длительность депрессивных фаз очень вариабельна – от нескольких часов до нескольких лет.
Во-вторых, конечно же, речь может идти об обычной осенней хандре, которую прекрасно поэтизировал, уж, чем-чем, а депрессией никогда не страдавший А.С.Пушкин: «Унылая пора, очей очарованье, приятна мне твоя прощальная краса….». Понимаете, как раз здоровая эмоциональная сфера находится в постоянной чуткой связи со всем, что происходит вокруг, в том числе, с погодными явлениями. Не все поэты, обычно мы видим осеннюю серость, сырость, грязь… Сбежать в это время от «депрессии» на жаркий курорт – очень здоровое желание.
С чем-то еще могут быть связаны сезонные колебания настроения?
Конечно. Осень для большинства — это время всем известного «послеотпускного стресса», когда кому-то нужно резко «впрягаться в работу», кого-то теща гоняет на дачу за урожаем, а кто-то считает недостающие копейки, чтобы собрать детей в школу. Весна – время влюбленности, повышения гормональной активности, легкости во всем – от одежды до поведения. Что, как не «депрессию», будет ощущать в душе одинокий человек, глядя на млеющие на солнце влюбленные парочки? В этом смысле я бы перефразировал известный стих — у природы нет плохой погоды, но… не у каждого на сердце благодать. Вот вам и осенне-весенние «обострения», не имеющие никакого отношения к депрессии как заболеванию.
Каковы же симптомы настоящей депрессии? Как узнать, что пора обращаться к врачу?
О депрессии сейчас много пишут, читают, говорят. Однако, не всегда от этого улучшается понимание того, что действительно является депрессией, требующей обязательной медицинской (не психологической!) помощи, а что – «депрессивным настроением» или «депрессивными переживаниями», лишь напоминающими клиническую депрессию, на деле же представляющими собой естественные для человека колебания эмоционального фона. Множество популярных статей и передач рассказывают о депрессии, упоминая лишь об эмоциональных расстройствах, однако в том-то и все дело, что так невозможно определить настоящую депрессию. Помимо эмоций, при депрессии меняется мышление и поведение. Именно поэтому депрессию невозможно скрыть от окружающих, специалист же — врач-психотерапевт или психиатр — ставит данный диагноз при наличии т.н. классической депрессивной триады: во-первых, это гипотимия — снижение настроения; во-вторых – мыслительная (идеаторная) заторможенность; в-третьих – двигательная (кинестетическая) заторможенность.
Первое – снижение настроения – общеизвестно, но будет не лишним подчеркнуть, что переживается это состояние крайне драматично, поскольку в него входит практически все, что подразумевается под тоской, печалью, апатией, меланхолией, подавленностью, унынием, потерей интересов, смыслов, мотивации. Катастрофически падает уверенность в себе и самооценка, возможны тяжелые угрызения совести, переживание своей вины, ущербности, несостоятельности, ошибочности прошлых поступков и принятых решений, самоосуждение, самоуничижение и все прочее, что можно было бы назвать ярко выраженным комплексом неполноценности. Выражено ограничение контактов, подчеркнутое стремление к одиночеству. При крайних степенях депрессии присутствуют ощущения душевной боли, тяжести на душе, «камня на сердце», чувственной опустошенности, эмоционального истощения, «выгорания», потери способности к сочувствию и сопереживанию, что вполне объяснимо приводит к мыслям о бессмысленности жизни, нежелании жить, обдумыванию сценариев самоубийства.
Однако клиническая депрессия предполагает еще далеко не только это. Все перечисленное – и апатия, и безысходность, и душевная боль, и даже мысли о самоубийстве могут временно возникать у человека, переживающего психическую травму предательства, финансового краха, потери близких и т.п. Изменения в одной только чувственной сфере еще не дают веских оснований для диагноза. Необходимо подтвердить еще две составляющих депрессивной триады.
Вторая составляющая – это мыслительная, или идеаторная заторможенность. Данное нарушение проявляет себя в том, что человеку просто не достает энергии для совершения мыслительных операций в полном объеме. Проще говоря, в состоянии депрессии писатель не может писать, бухгалтер — считать, лектор – говорить экспромтом, по крайней мере, они не могут делать это так же свободно, как делали до депрессии. Помимо изменений в чувственной сфере, диагноз депрессии предполагает также снижение ясности мышления, ощущение «тумана» в голове, неестественности, ненатуральности происходящего, разобщенность с самим собой, неспособность концентрировать внимание, должным образом запоминать и усваивать информацию, что неизбежно ведет к снижению творческих и интеллектуальных способностей. В эксперименте это подтверждается объективно регистрируемым снижением числа ассоциаций в единицу времени, поэтому не случайно депрессивные пациенты чувствуют, что их «мысли текут медленно». При выраженной депрессии нередко одними из первых оказываются жалобы на потерю памяти, уменьшение словарного запаса, затруднения при построении фраз и предложений, чувство «отупения» вплоть до опасений перед грядущим слабоумием. Все это не имеет под собой никакой органической (неврологической) основы и полностью проходит при выходе из депрессии.
Третья составляющая – двигательная (кинестетическая) заторможенность. Чем тяжелее депрессия, тем меньше человек подвижен. Исключением является т.н. ажитированная депрессия, при которой человек бессмысленно мечется «из угла в угол», как «зверь в клетке», но и эти периоды непродолжительны. Двигательная заторможенность проявляет себя не только внешне видимой малоподвижностью, но, прежде всего, остро переживаемым чувством утраты или снижения волевых способностей, общего тонуса, сил, энергии. Даже обычные повседневные дела выполняются «через силу», как бы по сильнейшему внутреннему побуждению. И это никакая не лень — лентяй всегда МОЖЕТ, НО НЕ ХОЧЕТ что-либо делать – ему и так хорошо, он без тени душевного страдания наблюдает за тем, как другие выполняют его обязанности; при депрессии же человек, наоборот, ХОЧЕТ, НО НЕ МОЖЕТ проявить активность, он изо всех своих душевных сил ищет, но не находит доступ к утраченному волевому ресурсу.
При тяжелых депрессиях двигательная заторможенность доходит до того, что пациенты перестают следить за своим внешним видом, соблюдать гигиену, практически все время проводят лежа или сидя, пребывая в т.н. меланхолическом ступоре.
Таким образом, как бы эмоционально ни страдал человек, если, например, он сообщает, что за время депрессии перечитал всего Достоевского или составил годовой отчет, то это никакая не депрессия, поскольку отсутствует вторая составляющая – мыслительная заторможенность; и также — если он отмечает, что его «спасает работа», что задания, поручения и важные дела способны временно отвлечь его от тягостных переживаний, то и это никакая не депрессия, поскольку отсутствует ее третья составляющая – двигательная заторможенность.
Стоит упомянуть еще о некоторых проявлениях, характеризующих депрессию. Мы наслышаны о панических атаках, но мало кто осведомлен, что при депрессиях часто встречаются самые настоящие «гневливые атаки» — эпизодические вспышки крайнего раздражения, нетерпения, вплоть до плохо контролируемой агрессии, которые не свойственны характеру данного человека и полностью прекращаются после выхода из депрессивного состояния. При депрессиях часто нарушается сон, причем не в виде нарушения засыпания, как при тревожных неврозах, а в виде ранних (в 3-6 часов утра) пробуждений в очень тягостном эмоциональном состоянии без возможности снова заснуть. Также и суточный ритм настроения при депрессиях, как правило, типично «совиный» — в первую половину дня наиболее выражены все компоненты депрессивной триады, а к вечеру, особенно, к ночи, человек как бы «расхаживается», обретая сравнительно бОльшую активность и ясность мышления. Среди вегетативных, или как еще говорят, психосоматических симптомов депрессии бывают запоры кишечника, головные боли, артериальная гипертензия и сухость слизистых оболочек, последняя отчасти может определять такую известную особенность депрессивных пациентов, как неспособность плакать.
Нередко место первого компонента депрессивной триады (снижения настроения и соответствующих эмоциональных переживаний) занимают множественные жалобы на состояние физического здоровья, ощущение упадка сил в результате тяжелой, но нераспознанной болезни, убежденность в наличии симптомов соматической патологии при нормальных результатах обследования. Такую депрессию называют соматизированной, или маскированной, скрытой.
Разновидностей депрессий много, и у каждой свои симптомы. Человек может страдать как от тяжелейшей бессонницы, так и испытывать непреодолимую сонливость, готовность спать постоянно – и то и другое бывает при депрессии; он может метаться, не находя себе место, в панике и ажитации, а может не иметь сил встать с кровати, чтобы сходить в магазин и приготовить себе еду – и то, и другое возможно при депрессии; может испытывать тоску, печаль, безысходность, душевную тяжесть и «боль», при этом ясно осознавая, что физически совершенно благополучен, а может отрицать любые мрачные и тоскливые переживания, при этом чувствуя себя физически «полной развалиной», страдая от массы болезненных ощущений по всему телу, проклиная врачей, якобы неспособных распознать болезнь – и там, и там, конечно, депрессия; он может переживать внутри себя катастрофу, мрак, опустошенность, приближение смерти, будучи предельно замкнутым и пассивным, а может воспринимать все то же самое происходящим вовне и быть фанатично уверенным, что это его интуитивное предчувствие гибели мира, надвигающегося апокалипсиса и со страстной искренней уверенностью делиться с окружающими «открывшимся знанием» — и то, и другое – варианты тяжелой депрессии.
Депрессия тревожная, апатическая, меланхолическая, ипохондрическая, реактивная, эндогенная, рекуррентная, психотическая, невротическая, латентная, соматизированная, атипичная… Подробный перечень одних только классификаций депрессий очень велик. Ни в коем случае нельзя пытаться самостоятельно диагностировать, а тем более, лечить депрессию. По этому вопросу считаю важным напомнить о правиле, распространенном в странах с развитой медициной – если три обращения к врачам разного профиля по поводу какого бы то ни было расстройства не дали ясного результата, четвертое обращение должно быть к врачу-психотерапевту или психиатру.
Часто ли путают депрессию с другими психическими проблемами?
Популярность термина «депрессия», а также, что греха таить, коммерческая заинтересованность фармфирм в продвижении на рынке препаратов, относящиеся к группе антидепрессантов привели к тому, что туть ли не все психоэмоциональные расстройства, нарушающие качество жизни, стали именовать депрессиями. Сразу оговорюсь, что в этом есть доля истины, поскольку длительное переживание страдания, чем бы оно ни было вызвано и как бы себя ни проявляло (будь то тревога, хроническая боль, ограничение свободы, насилие, унижение и пр.), способно приводить к депрессивным проявлениям — тоске, печали, чувству вины, безысходности, утрате интересов, активности, мотивации, снижению творческих и когнитивных способностей. Однако, даже если депрессия в этом случае приобретает клиническую выраженность, она является по определению вторичной. Первичным является страдание, в ответ на которое возникла депрессия. Считать диагнозом и, соответственно, лечить вторичную депрессию в большинстве случаев неоправдано и затруднительно — можно и нужно искать и устранять первопричину депрессии. Тогда все то, что мы относим к ее проявлениям, исчезает естественным образом само по себе. Рассмотрим ряд конкретных примеров.
Вот, человек, годами страдающий от панических атак, потерявший из-за них способность выходить из дома и даже выпускать из поля зрения тонометр, телефон для вызова скорой и препараты от давления, сердцебиения, тромбообразования, всецело сконцентрированный на страхе перед возможным инфарктом или инсультом, замкнутый, «зацикленный» на этих переживаниях. Родственники, окружающие люди и даже участковый терапевт, вероятнее всего, объявят, что у него «депрессия».
А, вот, человек с многолетним диагнозом вегетососудистой дистонии (ВСД), имеющий постоянный набор «симптомов» из головной боли, головокружений, аритмии, нехватки воздуха, тошноты, дурноты, болевых (тянущих, колющих, сковывающих, жгущих, леденящих и пр.) ощущений по всему телу, расстроенным желудком и кишечником, похудевший и чувствующий себя измотанным, уставшим, истощенным, эмоционально выгоревшим. И у него тоже любой мало-мальски знакомый с популярной психологией человек обязательно определит «депрессию».
Вот, человек, погруженный в навязчивые тревожные мысли, опасения, воспоминания, преживания, лихорадочно просматривающий в интернет-пространстве гигабайты медицинских материалов и обнаруживающий при этом поочередно, а то и одновременно надвигающиеся симптомы всех самых страшных и неизлечимых заболеваний — рака, спида, миеломной болезни, рассеянного склероза, прогрессивного паралича, ранней деменции, а то и шизофрении, мании, занятый проведением все более и более детальных обследований, посещением все новых специалистов и все более негативно настроенный к врачам и средствам современной медицины, якобы, не способной однозначно определить его недуг. И у него — скажут окружающие, да и сами врачи, уставшие от бесконечных обращений, конечно, «депрессия».
Вот, человек, годами мучающийся от бессонницы и, соответственно, утративший нормальную дневную активность, забывший, когда в послдений раз он ощущал ясность мыслей и творческий настрой, панически ожидающий очередной бессонной ночи и следующего за ней дня, наполненного хандрой и слабостью, теряющий из-за этого один выгодный контракт за другим и одновременно взваливающий на себя очередной невозвратный кредит. Кто, скажите пожалуйста, будет сомневаться в том, что этот человек в «депрессии»?
Вот, напряженный, несдержанный, раздраженный, взрывчатый, гневливый мужчина. Вот, эмоционально неустойчивая, постоянно расстроенная, плачущая, истеричная, причитающая, обижающаяся, жалующаяся на всех и вся женщина. Вот, подозрительный, придирчивый, вечно недовольный, на всех жалующийся старик. Вот, боязливый, неувереннный в себе, боящийся каждого малейшего подвоха, упрека, насмешки, плохой оценки и из-за этого все чаще пропускающий школьные занятия, все дальше уходящий в виртуальный мир социальных сетей или онлайн игр, все больше изолирующийся от реальных социальных контактов, лишающийся внешних интересов и «ленящийся» сделать лишний шаг за пределы своей комнтаты подросток. Десять из десяти, скорее всего, скажут, что у всех перечисленных лиц наверняка «депрессия».
Много ли таких и еще им подобных, не описанных здесь картин можно встретить в окружающем нас мире? Очень много — это не вопрос. Вопрос в том, сколько из них действительно представляют собой депрессию? Правильный ответ — ни один из описанных случаев! Ни один из данных примеров не представлет собой первичного депрессивного расстройства! Все приведенные мной сейчас собирательные образы — это примеры разнообразно протекающих тревожных расстройств! Настоящая, первичная, т.е. являющаяся первым проявлением страдания, или развившаяся сама по себе, вообще без видимых внешних причин — т.н. эндогенная депрессия встречается среди тревожных неврозов не чаще, чем 1:10.
Я знаю, читатель будет шокирован и, возможно, даже не поверит, но на амбулаторном приеме врача-психотерапевта в государственной районной поликлинике или частном медицинском центре пациентов с настоящей первичной депрессией, тем более, эндогенной практически нет! Если быть объективно точным, то среди всех тревожных «невротиков» (в т.ч. имеющих фобию депрессии) их всего несколько процентов, поэтому я и позволяю себе сказать, что в общей массе пациентов их «практически нет».
Для чего я вообще говорю об этом? Может быть, я хочу преуменьшить социальную и медицинскую значимость заболеваемости депрессией? Конечно же, нет, да это и невозможно, поскольку даже эти несколько процентов страдающих настоящей депрессией и при этом физически здоровых людей при отсутствии должного лечебного подхода складываются в миллионы буквально недееспособных (если не совершают суицид) лиц, нередко официально имеющих группу инвалидности по психическому заболеванию.
Сейчас я говорю не о них, а об огромном количестве ситуаций, для обозначения которых «депрессия» все больше становится самой настоящей ширмой и разменной монетой. «Прикрывая» диагнозом депрессии немыслимое количество тревожных, в частности, фобических, вегегетативных, истерических (диссоциативных), ипохондрических, соматизированных и соматоформных (психосоматических), навязчивых (обсессивно-компульсивных), неврастенических, деперсонализационно-дереализационных расстройств, послестрессовых невротических расстройств, нарушений приспособительных реакций и расстройств адаптации, мы лишаемся понимания того, какой должна быть адекватная помощь себе и своим близким.
Стоит ознакомиться хотя бы с одним только перечнем основных категорий психоэмоциональных расстройств (без подпунктов!), преимущественно тревожного (а не депрессивного!) характера, из ныне действующей Международной классификации болезней 10-го пересмотра (МКБ-10).
F40 — F48 НЕВРОТИЧЕСКИЕ, СВЯЗАННЫЕ СО СТРЕССОМ, И СОМАТОФОРМНЫЕ РАССТРОЙСТВА
- F40 Фобические тревожные расстройства
- F40.0 Агорафобия
- F40.1 Социальные фобии
- F40.2 Специфические (изолированные) фобии
- F41 Другие тревожные расстройства
- F41.0 Паническое расстройство
- F41.1 Генерализованное тревожное расстройство
- F41.2 Смешанное тревожное и депрессивное расстройство
- F42 Обсессивно-компульсивное расстройство
- F43 Реакция на тяжелый стресс и нарушения адаптации
- F43.0 Острая реакция на стресс
- F43.1 Посттравматическое стрессовое расстройство
- F43.2 Расстройство приспособительных реакций
- F44 Диссоциативные (конверсионные) расстройства
- F45 Соматоформные расстройства
- F45.0 Соматизированное расстройство
- F45.1 Недифференцированное соматоформное расстройство
- F45.2 Ипохондрическое расстройство
- F45.3 Соматоформная дисфункция вегетативной нервной системы
- F45.4 Устойчивое соматоформное болевое расстройство
- F48 Другие невротические расстройства
- F48.0 Неврастения
- F48.1 Синдром деперсонализации-дереализации
Прежде всего, тяжелые депрессии опасны суицидом, который может произойти в любой, самый непредвиденный момент и, как ни странно, с наибольшей вероятностью — в периоды кратковременных улучшений настроения, когда у больного появляются «силы и решимость прекратить бессмысленное существование». Количество самоубийств в мире поражает – 1 млн. смертельных исходов в год, не считая суицидальных попыток; в Европе из них – 60 тыс.
Однако даже если человек настойчиво не стремится уйти из жизни, самой этой жизни он фактически лишен: жизненные активность, радость, любовь, творчество ему недоступны. Лучше всего об этом говорит метафора: «Депрессия подобна камню, брошенному в поток жизни и затрудняющему ее течение». Также общеизвестно, что тело не живет отдельно от психики: длительно текущие депрессии ведут к снижению иммунитета, эндокринным нарушениям, изменениям обмена веществ и массы тела.
Клинически выраженная депрессия лечится антидепрессантами. Если некий «специалист» вместо антидепрессанта будет назначать аутотренинг или отвар зверобоя и т.п., то в цивилизованной стране он пойдет под суд. Я знаю, что слово «антидепрессант» многих пугает. Не имея возможности сейчас подробно обсуждать эту, впрочем, очень серьезную тему, не позволяющую множеству людей получить адекватную помощь, только задам скептику вопрос — не путает ли он эту группу психотропных средств с транквилизаторами, нейролептиками, психостимуляторами? Различия принципиальны, но, увы, зачастую легче последовать досужему мифу, чем разобраться в ситуации или обратиться за разъяснением к специалисту.
Как же быть с обычной осенней хандрой? Чем себя развеять?
Тоскливое настроение, упадок духа, уныние преодолевается… усилием! Волевым усилием. Только им. Т.е. именно тем, чего нельзя требовать от больного депрессией. Это может быть практически любое действие, которое лишь вначале своего выполнения требует приложения воли. Например, вы «тащите» себя в спортзал, но через полчаса тренировки уже радостно думаете, какой глупостью было бы остаться дома; вы заставляете себя сесть за ненавистный отчет, но через час «чистого мазохизма» уже с улыбкой вглядываетесь в монитор, неожиданно заметив, что через цифры в нем проглядывает ваша премия; вы понимаете, что «так больше нельзя» и… закрываете холодильник «на замок»; или с твердой решимостью навсегда гасите в пепельнице последний окурок, а через неделю «мучений» чувствуете себя победителем всех победителей на свете, так что у вас остается лишь легкая грусть о том, что… вы не победили себя десятью годами раньше.
Наконец, с давних пор существует один «секретный» способ преодоления «духа уныния». Он также требует волевого поступка, который может быть любым, единственное условие – его антиэгоистическая направленность. Лучше всего об этом сказано в притче, вполне способной быть реальной историей.
«Один обремененный печалью человек твердо решил уйти из жизни и стоял на краю моста, готовый в следующее мгновение броситься вниз. Мимо проходил некий мудрец, который, желая спасти самоубийцу, понимал, что любое действие с его стороны, только приблизит роковой шаг. Тогда, находясь на почтительном расстоянии, он осторожно обратился к самоубийце – «Послушай, на тебе такое доротное теплое пальто, тебе оно больше не нужно, а нищему, сидящему в ста метрах отсюда, очень даже пригодится, отдай его ему и потом делай, что задумал, меня волнуешь не ты, а тот нищий. Не в силах противиться этой логике, самоубийца идет и отдает нищему свое пальто, но и осуществить задуманное он почему-то теперь тоже не может.»
Запись на консультацию в Москве: (495) 255-37-37
