Человек болен, и ни в чем не виноват. Но жизнь с шизофреником не только опасна, но и в какой-то степени заразна. Ответ на письмо «Светлана (Москва): Мужу поставили диагноз «Вялотекущая шизофрения».
Светлана (Москва): Мужу поставили диагноз «Вялотекущая шизофрения». Служба доверия Здравствуйте! Меня зовут Светлана. Проблема, о которой я хочу рассказать, возникла совсем недавно. Но лучше начать сначала. С мужем мы познакомились семь лет назад. Мне было 26. Дочке исполнилось 7. С первым мужем я давно уже была в разводе, найти мужчину для семейной жизни все никак не удавалось (разведенные меня поймут!). Устав от одиночества, обратилась в службу знакомств. И вот однажды раздался звонок. Звонил Он. Встретились мы в этот же вечер, я ему понравилась, он показался мне хорошим человеком. Полгода встречались. Отношения не были идеальными, но он подкупил меня своей отзывчивостью, добротой, заботой обо мне и о дочери. Я решилась, и мы стали жить вместе. Сначала о любви не было речи, слишком трудно было «раскрыться» после развода, но со временем я «растаяла», сердце дрогнуло, и через пару лет мы отпраздновали свадьбу. Не все было хорошо, так как в наши отношения время от времени вмешивались .
[читать письмо]
Ольга: Дорогая Светлана! Вы многое оставили за кадром: работает ли он и может ли держаться на одном месте работы, например. Если нет, и ведет себя неадекватно — скорее всего, врачи не ошибаются. Стоит ли взваливать на себя такой крест на всю жизнь — решать только Вам. Но по опыту знакомых знаю, что люди с таким заболеванием остаются в лучшем случае с родными (матерью, отцом) или в больнице. Как бы Вы его не любили, вынести подобный крест под силу только родной матери, наверное. А у Вас ребенок! Жизнь с шизофреником не только опасна, но и в какой-то степени заразна. Во всяком случае, сдвиги и Вашей психике и психике Вашего ребенка неизбежны.
Приведу один пример из собственной жизни. Когда моей дочери исполнилось 10 лет, я повезла ее в Москву, на каникулы, а затем уже – в теплые края к родственникам. В нашем купе ехала женщина с сыном-шизофреником — она сама рассказала о его болезни, что он бросил университет, нигде не может продержаться на работе, уносит вещи из дома или приносит какие-то доски, кирпичи, что-то немыслимое с ними вытворяет посреди квартиры, в общем — беда, его лечили, кололи, дали инвалидность.
Теперь расскажу, как его присутствие отразилось на мне и моей дочери (мы были в одном купе 3 дня). Надо оговориться, что главный опыт, который я вынесла из общения с людьми, пораженными подобной болезнью, это — они очень умны и проницательны и умеют найти в человеке самые слабые места и бьют по ним без промаха.
Начались его странности с того, что он среди ночи что-то искал, шумел, и когда мать призывала его к порядку, продолжал все это со словами «извините, мама» — самым спокойным тоном. Потом, уже днем, ему не понравились какие-то мои слова, и он, используя информацию из наших разговоров с его матерью, так прошелся по всем возможным моим болевым точкам, что я прорыдала в тамбуре долгое время.
Никогда до и после никто не мог довести меня до подобного состояния так легко и играючи. Как ему это удалось — до сих пор для меня загадка.
Но самый отвратительный и болезненный для меня эпизод произошел тогда, когда он довел до рыданий мою дочь. Я купила фрукты, курицу, еще какие-то вкуснятины и накрыла стол для всех — прямо в купе. Дочка была голодна и ждала — когда все сядут и можно будет все это покушать. Он, вместо того, чтобы к нам троим присоединиться, завернул молча всю снедь в скатерть, положил в свой рюкзак и вышел из купе, а затем и из вагона. Его мать, которая тоже выложила свои припасы, и мы с дочкой были в глубоком шоке.
Дочь расплакалась от такой жестокости со стороны уже взрослого парня. Через час он вернулся и все вернул на место. Последний день он лежал спиной к нам и ни с кем не разговаривал. В общем, никого не убил, не покалечил, но этот путешествие я вспоминаю с содроганием. Человек болен, и ни в чем не виноват, но не каждый сможет долго выносить подобное присутствие, разве что мать — из чувства долга и безграничной материнской любви.
И психически больные — по документам — люди, хорошо понимающие, как на неполноте своего здоровья можно заработать на бедолагах-покупателях. И многие-многие другие. Но, пожалуй, самыми хитрыми считаются преступники, которые работают «семейным подрядом» и именно свои «супружеские узы» используют в качестве козыря для обмана не подозревающих худого граждан.
Итак, о том, как нечистые на руку супруги зарабатывают на доверчивых покупателях жилья, рассказывает адвокат Олег Сухов. Любая недвижимость, включая квартиры, оформляется по особым, законом установленным, правилам. И одно из таких правил гласит: при продаже жилья, приобретенного в период брака по возмездной сделке — например, договору купли-продажи, обмену, уступки, инвестирования, долевого участия — необходимо нотариально заверенное согласие второго супруга, который в сделке не участвует.
Скажем, у каждого есть право иметь машину, но никто не говорит, что эта машина ему положена бесплатно. Вообще, под «ценой», я конечно не только финансы подразумеваю, кого-то к примеру может беспокоить общественное осуждение и т.п.
В общем, на практике вариантов много Можно ли считать внезапный и немотивированный алкоголизм и блуд жены, болезнью? Учитывая, что они прожили не один десяток лет вместе, нажили трёх детей и прережили две эмиграции?
. быть вместе, пока смерть не раздучит нас! Может, мы не совсем понимаем, значение слов, которые мы произносим. Да и не каждый может поступить, как в русской пословице «Пришла беда — открывай ворота!» Мне интересно мнение по поводу морали.
Если оба супруга согласны на развод, то этот процесс отнимает минимум времени и сил — в ЗАГС просто подается заявление о расторжении брака вместе с квитанцией об уплате государственной пошлины. После этого нужно будет подождать, пока вам выдадут свидетельство о разводе.
Да, не забудьте также предъявить свидетельство о заключении брака. Если вы его потеряли, следует получить дубликат заранее, чтобы потом не тратить на это время.
В России заставить развестись супруга не очень актуально, потому что зачастую для развода достаточно согласия только одного супруга. Однако в ряде случаев требуется, чтобы вторая сторона тоже была согласна с расторжением брака.
Количество людей, страдающих психическими расстройствами, во всем мире исчисляется в миллионах. По данным ВОЗ только одна нозологическая форма — шизофрения регистрируется у 7,5 млн.
человек в развитых странах и у 37,5 млн.
— в развивающихся. Таким образом, ни одна семья не может быть застрахована от того, что среди ее членов не окажется больного с психическим или психоневрологическим заболеванием. Психические болезни не имеют, как правило, четко установленной этиологии, т.е. причина их развития у конкретного человека остается неизвестной, причем поражать они могут и детей и взрослых, а возникают такие состояния либо остро, либо исподволь: совершенно не заметно для окружающих.
Согласно данных Национального института психического здоровья 15 миллионов людей или 6,7% граждан США в возрасте от 18 лет болеют депрессией ежегодно. К сожалению, очень сложно сказать какова статистика больных депрессией одного из супругов, говорит Шерман и другие специалисты. Однако Шерман и другие семейные консультанты утверждают, что в случае депрессии одного из супругов, пара обращается за помощью к специалистам из боязни перед разводом.
Специалисты утверждают, что сама по себе депрессия не ведет к разводу. Такой исход могут вызвать последствия того, что депрессия осталась не диагностированной.
Шизофрения может начаться и в детстве, и в пожилом возрасте, но чаще она заявляет о себе в юности.
Болезнь может возникнуть остро, внезапно, однако более характерным является постепенно развитие заболевания.
Появляются непонятные утомляемость, слабость, ощущения внутреннего напряжения, юноша или девушка начинают с трудом справляться с привычными обязанностями, замыкаются, уходят в себя. Поведение, социальные связи и профессиональные навыки начинают медленно нарушаться, и через некоторое время окружающие замечают, что человек изменился. Болезнь протекает очень по-разному, но в основе всех форм лежит постепенное (иногда — в течение десятилетий) формирование личностного и, прежде всего, эмоционально-волевого снижения.
